Афганское кино 83 - 28 Февраля 2015 - Стихи и проза - 70-я Отдельная Гвардейская Мотострелковая Бригада

Афганское кино 83	24 Май 2015

Александр Грешнов СЧАСТЛИВЫ ВМЕСТЕ Конечно, такое можно смотреть только под водку. По экрану бегает озабоченная полноватая увядающая дамочка, домогающаяся своего мужа-продавца ботинок, постоянно требующая от него секса и денег. Сам прыщавый предмет домогательств, напоминающий тупого зажравшегося кота, смотрит замутненным взором на двух безумных отпрысков, скачущих по двухуровневой квартире в шикарном особняке, купленной, наверное, на те самые деньги от проданной обуви. Шоу для дебилов длится уже не первый месяц. Щелкать пультом бесполезно – по всем программам одно и то же. Узаконенных легальных проституток и их дружков непонятного пола, выступающих «на проекте», сменяют опостылевшие неубедительные лица «ментов» и «бандитов», которые уже сами, наверное, не помнят, в каком из сериалов играют. Пойти в кино? И здесь без вариантов – все те же полулюди – полукуклы, манкурты, живущие на экране по заданной им нерусской теме, отрабатывающие свои нехилые зарплаты. Кто как, кто чем. Порок, секс, деньги, выстрелы и горы трупов. Неужели это все, что нам осталось посмотреть на этом стремительно уходящем от нас отрезке времени и куске пространства, имя которым жизнь? Если сидеть и смотреть на экран и в лица окружающих, то, наверное, да. И со стаканом в руке в нынешнюю жизнь вписаться невозможно. Надо что-то ломать, переделывать, «менять камуфляж». Нытиков и безумных энтузиастов с прожектерами – за борт из лодки жизни. Общественников и доильщиков – тоже. На них жалко тратить оставшееся время, в которое нужно попытаться что-то переделать, что-то исправить. По большому счету, жизнь – это вялотекущая неизлечимая болезнь, финалом которой для всех без исключения становятся отшлифованный камень или деревянный крест. Вопрос лишь в том, чем продлить агонию: таблетками «экстэзи» современности или анальгином прошлого? Выбираю анальгин и ухожу из этой палаты для тихо агонизирующих и буйных больных. Я устал смотреть это дряное кино о российской жизни. Я знаю, как снималось настоящее кино… На узкой асфальтовой дороге, примыкающей с тыла к российскому посольству на Дар уль-Амане, как и прежде рядом с разрушенным и некогда обитаемым домом стоят дуканы, в которых обитатели городка покупают еду и сигареты. Сам дом пострадал от теракта в 1986 году. Тогда моджахед-террорист подогнал сюда «Фольксваген», нашпигованный гайками и болтами, в котором находилось 180 килограммов тротила. Подкупленный солдат царандоя поднял шлагбаум и ушел с поста в назначенное время. От взрыва погибли несколько афганцев-дуканщиков, пострадали советские граждане. На моих глазах подоспевшие афганские солдаты волокли владельца магазинчика, у которого оторванная нога волочилась в метре от тела, вися на сухожилии. Дом с тех самых пор не ремонтировался, а разрушенные дуканы сейчас уже отстроены заново. В них торгуют новые хозяева, порой очень интересные люди, к которым хорошо применим термин «осколки эпохи». Русские редко говорят с ними на фарси - хозяева лавок и так их хорошо их понимают, а иногда и сами говорят по-русски. Нынешний хозяин самого большого дукана на этой тихой улочке – бывший оператор афганской киностудии «Афганфильм». Жизнь его сложилась нелегко, как и у сотен тысяч брошенных нами на произвол судьбы бывших друзей. Именно бывших, именно брошенных. Петух три раза не прокукарекал, как новое руководство России, ставшей правопреемницей СССР, вкупе с ветераном войны Руцким, предало и продало своих бывших союзников, стремясь вылизать языком ботинки своих заокеанских хозяев в ожидании щедрой финансовой подачки. Подачку получили они. Друзей потеряли мы. Оператор узнал меня через некоторое время, сказав, что часто видел меня по телевидению в новостях. Он был очень рад, а я его не опознал: прошло так много лет. Больше четверти века. Что было тогда, 24 года назад? Я сидел в монтажной «Афганфильма» и разговаривал с самым известным афганским кинорежиссером Абдулом Латифом. Недавно я нашел запись нашего с ним разговора на полуистлевшей желтой страничке журнала «Новости телеэкрана», вернее, его интересного монолога на тему «афганский кинематограф и современность». Приведу ее без изменений, дословно, хотя чтобы ее воссоздать, мне пришлось перевести текст с украинского языка на русский. Но все получилось неожиданно легко. Русский и украинский практически одинаковые языки. Рассказывает Абдул Латиф. …Мой приход в кинематограф был неожиданным. Только представьте себе: студент Политехнического института, который готовился стать инженером-нефтяником... У меня были очень туманные представления о работе в кинематографе: берешь в руки кинокамеру и начинаешь делать фильм. Над таким кинематографистом можно лишь посмеяться или посочувствовать ему. Однако мои первые шаги в кинематографе начинались именно так. Первым моим орудием труда стала маленькая любительская 8- миллиметровая камера, которую я привез из СССР и которой снимал фильмы про институт и друзей. В общем, про все, что подвернется под руку. Скоро я понял, что просто нажимать на кнопку кинокамеры - не главное. Значительно важнее овладеть процессом создания фильма. Вот тут то мне и пригодились навыки учебы в Политехническом институте. Я сам компоновал химикаты для обработки и проявки пленки. Мой первый рекламный фильм, сделанный на одном из предприятий, длился всего одну минуту. Но после просмотра этого короткого фильма работники и служащие предприятия так аплодировали, что я почувствовал уверенность в своих силах. Тем более что мне сразу выделили столько средств на производство рекламного ролика, сколько я попросил. Со временем, уже отсняв, как оператор, пять художественных фильмов, я почувствовал себя скованно в рамках, определенных режиссером. Мне казалось, что я способен на большее - работу, которая требует полной творческой отдачи. Моим режиссерским дебютом стал кинофильм «Зеленое поле», в котором я стремился передать традиции и обычаи афганского крестьянства, показать преимущества машинной обработки земли над ручной, то есть сделать социально значимое произведение. Лента имела успех. Доброжелательность и интерес, с которыми публика встречала фильмы, помогли мне отважиться на съемки полнометражных художественных кинолент. Одна из них - кинофильм «Гуннах» (Грех) впервые в истории афганского кино принесла миллионные (в афгани) кассовые сборы. Фильм шел в кинотеатрах несколько месяцев, и билеты на сеансы продавались полностью. После этого я стал работать на государственной киностудии «Афганфильм». Такое предложение, разумеется, я принял с радостью. Оно открывало новые возможности для работы над собственными лентами. Основанная в 1962 году, студия «Афганфильм» выпускала лишь несколько документальных фильмов в год. За период с 1967 по 1977 год тут было снято всего четыре игровых ленты, культурная и социальная ценность которых была весьма сомнительна. Теперь положение улучшалось. Каждый год на «Афганфильме» снимается до 10 художественных картин. Расширяется сама киностудия. Братские социалистические страны и в первую очередь СССР оказывают нам неоценимую помощь в развитии национальной кинематографии, подготовке национальных квалифицированных кадров, которых у нас ощущается острый дефицит. Афганские кинематографисты стремятся к тому, чтобы каждый фильм, который появляется на кино- и телеэкранах, был бы проблемным, актуальным, служил народу и революции. В своих кинофильмах «Побег» и «Солдат Сабур» я постарался передать трагедию афганского народа, вынужденного с оружием в руках противостоять контрреволюции и защищать свое право на жизнь. Мне очень дороги призы, завоеванные на Ташкентском и Московском кинофестивалях. Но главной наградой я считаю теплоту, доброжелательность и заинтересованность, с которыми советские зрители встречают мои работы. Когда я видел перед собой сотни разных лиц - порой улыбающихся, а иной раз и заплаканных, когда слышал аплодисменты, я понимал, что живу и работаю не напрасно. Это были самые счастливые дни и минуты моей жизни. Да, если Вы хотите познакомиться с солдатом Сабуром, - рассмеялся Абдул Латиф, – нет ничего сложного. Вон он сидит в соседней комнате и разучивает роль, которую будет играть в новом фильме. В сидевшем на стуле скромном пареньке я с трудом узнал бесстрашного воина, каким запомнил его по фильму «Солдат Сабур». Но зовут его действительно Сабур и он действительно служит в рядах афганкой армии. С Абдулом Латифом, рассказывает Сабур, мы работаем давно. Мы неразлучные друзья. Я считаю Латифа своим первым и лучшим учителем, который сделал из меня актера. Что касается самого фильма «Солдат Сабур», то тут передо мной встал ряд проблем. Играть в фильмах довелось и с солдатами, которые уже по-настоящему понюхали пороху, участвовали не в одной боевой операции. Во время съемок фильма я жил бок о бок с бойцами, общался с ними, ловил каждое их слово про стычки с врагами революции. По всей видимости, мне посчастливилось почерпнуть у них многое. А что касается боевого опыта, то вы лучше порасспросите на этот счет Абдула Латифа, которому часто приходилось встречаться лицом к лицу с теми, кто сеет на нашей земле смерть и разрушения, грабит и убивает женщин, детей и стариков. После того, как мне удалось убедить режиссера, что подобный рассказ не будет расценен как проявление нескромности или самовосхваления, Латиф поделился со мной историей, которая, по его словам, была «обычным рабочим» эпизодом съемок. Когда мы снимали «Побег» в местечке Барабад провинции Нангархар, рассказал Латиф, мне понравился живописный островок, расположенный посреди стремнины реки Кабул, которая в этом месте превращалась в бурный горный поток. Перебирались мы на этот островок довольно долго – съемочная группа составляла около 50 человек, в том числе женщины с маленькими детьми, которым предстояло сыграть роли в массовках. Было очень жарко. В единственном тенистом месте островка мы соорудили навес от солнца для детей. Пока готовили аппаратуру, члены съемочной группы решили организовать шашлык. Атмосфера была праздничная и приподнятая. Вдруг я заметил, что оператор, припавший к кинокамере, подает мне какие-то странные знаки. Посмотрев в объектив, я увидел, что к нам перебежками приближается группа вооруженных людей. Стараясь не посеять паники, мы начали оперативно собирать всех членов съемочной группы, которые разбрелись по всему острову. Когда душманы были от нас на расстоянии выстрела, мы залегли на спешно оборудованных позициях и ответили огнем на огонь, открытый по нам врагами. Внезапно меня пробил холодный пот: дети остались сидеть под навесом, до них нужно было быстро добраться – того и гляди, убьют случайной пулей. Однако под прикрытием огня нам удалось отвести детей в безопасное место, а потом группами перебраться с острова. Видите, автомат необходим на работе так же, как и кинокамера. Мы всегда берем с собой оружие, когда отправляемся снимать в небезопасные места. Иначе мы можем потерять там своих актеров. Но в повседневной работе это как-то проходит незаметно и не создает неудобств в работе. Сейчас я работаю над художественной лентой, рассказывающей о жизни приграничных племен. Стремлюсь к тому, чтобы в ней со всей полнотой и ясностью были бы раскрыты проблемы афганского народа, который хочет жить в мире, но не имеет такой возможности по вине наймитов империализма. В фильме также будут показаны афганские беженцы, покинувшие родину под воздействием враждебной пропаганды, их жизнь в лагерях, их проблемы и страдания. Название фильму еще не придумали. Возможно, назовем его «Перелетные птицы», а может быть «Гнездо». Но это не так важно. Наша цель – наглядно показать, где правда, а где ложь, по чьей вине тысячи и тысячи соотечественников вынуждены жить вдали от родины, родных и близких. Надеюсь уже через три месяца закончить съемки и начать техническую обработку киноленты. В заключение, сказал Абдул Латиф, хочу еще раз выразить свою признательность советским товарищам, которые помогают делать нам первые шаги в становлении отечественной кинематографии, а также всем советским людям, интернационалистам, которые оказывают братскую помощь Афганистану, не щадя своих сил, а порой и жизней... Вот так просто снималось нормальное афганское кино. В одной руке автомат, в другой кинокамера. Не «9-я рота», конечно. Куда им с их бюджетами и «средневековой дикостью». Да и не бондарчуки снимали. Цели были разные. А потому, наверное, кино про Афганистан было сделано не на курорте, а в Джелалабаде. И артисты афганские, в отличие от российских, погибали потом под душманскими пулями, получали ранения. Они старались, как могли, они по-настоящему верили в афгано-советскую дружбу и в революцию. Они были по-своему счастливы, думая, что идут правильным путем к свободе и справедливости для себя, своего народа и своей Родины. Да что там греха таить - мы были счастливы вместе…
Добавил: NIKITA Просмотров: 87 Категория: Проза

Всего комментариев: 0

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]