Из Воспоминаний советского посла - 17 Марта 2015 - Стихи и проза - 70-я Отдельная Гвардейская Мотострелковая Бригада

Из Воспоминаний советского посла	24 Май 2015

В.М. Виноградов ТЕГЕРАН. 27 ДЕКАБРЯ 1979 года Из воспоминаний советского посла От редакции. Автор публикуемого материала, известный советский дипломат Владимир Михайлович Виноградов (2.8.1921, Винница 21.6.1997, Москва), в 19771982 годах занимал пост Чрезвычайного и Полномочного Посла СССР в Иране. Рукопись любезно предоставлена сыном В.М. Виноградова, Александром Владимировичем, бережно сохраняющим архив отца. * Посольство СССР. Канун Нового года. В уходящем 1979 году пережито необычное, раз в жизни встречающееся. Все мы оказались внутри бурлящего котла. Давление нарастало, и лопнул котел: в феврале произошла революция, покончившая с монархией, которая правила в этой древней, всему миру известной стране более двух с половиной тысячелетий... <.. .> Революционные выступления студентов? Мальчишеское баловство, ребячество. Выпороть, в тюрьму, вон из университета: ведь знает шах, как ценится здесь возможность учиться. И уж совсем непростительный просмотр: кто такие муллы? Еще его отец, шах Реза, поставил их на свое место, демонстративно показывался с шахиней без чадры! Строптивого Хомейни, вздумавшего обосновывать неизбежность и законность исламского правления, протестовавшего против дипломатической неприкосновенности всех американцев, находящихся в Иране, сам Мохаммед Реза Пехлеви сослал в Ирак в Кербелу, на святые шиитские могилы: сиди там и бурчи, что хочешь, себе в бороду. Марксистскую партию Тудэ нечего принимать и во внимание: она физически разбита коекто еще остался в подполье да в эмиграции: за границей. Да и там, как и во всей стране, работают осведомители. Опасности здесь нет. Революционность показная. Народ должен радоваться: в стране бум, она движется к «великой цивилизации». Так назвал свою цель шах, не видя, что творится вокруг. И вдруг... За несколько месяцев монархии не стало. Мощный народный поток смел ее. Сколько было противоречивых сведений, мыслей, информации. Как разобраться, что правда что ложь, что произойдет дальше, а чего не будет. Это после революции можно хлацнокровно анализировать: вот если бы эти поступили так, а те эдак, то... А в гуще событий, в круглосуточной обстановке стрельбы, демонстраций, взрывов массовых эмоций, появления и исчезновения крикливых «деятелей» как определить куда идет дело? Проглядел шах и его заморские советчики неспокойствие в стране. За ослепительными огнями реклам чем не Париж на Востоке, в древней стране, блеском золота во дворцах, сверкании драгоценных камней и жемчуга, не видно накапливающейся ненависти миллионов безграмотных бедняков, ютящихся в средневековых лачугах. В Бендер Аббасе одном из портов на юге мы не смогли прогуляться ночью по парку. На земле, скрючившись то там, то здесь, спали измотанные тяжелым днем портовые рабочие. Для сопровождавших нас высоких чиновников губернатора это обычное, не вызывающее никаких эмоций, кроме брезгливости, зрелище. Проглядел шах и затаенную злобу новых, трансконтинентальных толстосумов не дает им политической власти в стране. Ведь нужно многое менять, а вместо этого приходится угодничать, делать шаху и его многочисленной семейке миллионные подношения. Определились мы, к счастью, правильно. И своевременно. Поняли, что к чему. Не формацией, совместно анализировали события, собирались по нескольку раз в неделю, помогали друг другу материально, при угро зря учили столько времени марксизмленинизм, законы исторического развития. 11 февраля 1979 г. революция победила окончательно. Ровно через 150 лет день в день после злодейского убийства в Тегеране A.C. Грибоедова, посланника России в Персии, и разгрома всей русской миссии. Странное совпадение. Нелегко пришлось разбираться и в хаосе первых послереволюционных месяцев. Во всяком случае, первым послом, с которым на следующий день после победы революции встретился глава временного революционного правительства Базарган, был советский посол. И первым из немногих послов, которого принял уже через неделю новый вождь Ирана Хомейни, был также советский посол. Ведь мы соседи. «Смотри на север» не такой уж плохой совет, только с другим значением. И еще несколько встреч с Хомейни, которые вызывали раздражение у его реакционного окружения. Сложные события ноября 1979 г. захват персонала американского посольства в Тегеране в качестве заложников. Это обращение к США: выдайте шаха, верните иранские богатства, спрятанные в сейфах американских банков. Впрочем, «захват» со странностями. Совершен именно в тот момент, когда временный поверенный в делах США, т.е. глава посольства, Лэнгман находился в Министерстве иностранных дел Ирана! И... остался там жить, ему была приготовлена «квартира» прямо в здании Министерства с телефонами, непрерывной связью с Вашингтоном, а ВОСПРИЯТИЕ СОВЕТСКОЙ МОЛОДЕЖЬЮ ПОЛИТИЧЕСКИХ КРИЗИСОВ 50Х ГОДОВ ХХ ВЕКА В СТРАНАХ ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ (ПО ВОСПОМИНАНИЯМ СОВРЕМЕННИКОВ ВЫПУСКНИКОВ КАЗАНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА) ЕГОРОВ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ ЭВОЛЮЦИЯ ВЗГЛЯДОВ СОВЕТСКОГО РУКОВОДСТВА НА АФГАНСКУЮ ПОЛИТИКУ СССР (19791991 ГГ.) ТОПОРКОВ ВЛАДИМИР МИХАЙЛОВИЧ дипломатическую почту из США ему регулярно приносил посол Швейцарии... И вот подходит Новый год. Все более или менее встало на свои места. Можно немного расслабиться. Пригласили на 26 декабря к себе послов Чехословакии, Германской Демократической Республики, Болгарии, Венгрии, Польши и Румынии вместе с сотрудниками посольств. Все тревожные месяцы работали рука об руку, делились ин зе налетов прятали друг у друга детей и женщин. Одним словом товарищи. Залы в посольстве большие, гостей и своих было много, «интернациональный» концерт, игры, танцы. Ну и, конечно, хороший стол кто ж справляет Новый год не за столом? Раскованность, веселье, радость будто гора с плеч свалилась. Такого отдыха мы не знали более двух лет. ...Заметил, как в одной из дверей, ведущих в зал, открылась темная щель. Там появился один из наших товарищей и делал мне знаки. Извинившись перед послами, с которыми я сидел за одним из столов, подошел к двери. Вам срочное поручение. Подозвал советникапосланника Евгения Дмитриевича Островенко: «Пошли наверх». ...Швырнул в сердцах бумагу на стол, стало не по себе. Зачем это? Ведь бессмысленно же, разве никто в Москве не знает Востока, обычаев его народов? Позорного поражения англичан в Афганистане всего какихлибо 60 лет назад! Евгений Дмитриевич также покрутил в недоумении головой уж на что осторожный товарищ. Нда, ну дела. Но указание послу есть указание. Его надо исполнить. Поручение: немедленно информиро вать Хомейни о том, что по просьбе афганского правительства советское правительство 27 декабря направляет в Афганистан «ограниченный контингент» советских войск для оказания помощи в отражении внешней агрессии против Афганистана. Выразить надежду, что Иран с пониманием отнесется к этому временному и вынужденному шагу. Глянул на часы: около десяти вечера. До 27го всегото... два часа. Хомейни уже давно заявил, что больше не будет принимать иностранных послов, на это есть правительство, он не государственный деятель, а духовный глава общины, и уехал жить в город Кум традиционную резиденцию высших духовных наставников в Иране. Это Попросил снова позвонить в МИД, узнать домашний телефон одного из замести 150 км от Тегерана. Что делать? Поручение представляется невыполнимым. Но ясно одно и я очень хорошо это понимаю: обязательно надо сделать так, чтобы эту новость, хотя она наверняка будет неприятной для Хомейни, он узнал бы от меня, а не по докладам своих советчиков, которые узнают об этом из завтрашних зарубежных радиопередач. Собственно говоря, именно в этом смысл посещения Хомейни ведь убедить его в правоте нашего необычного шага не удастся, как бы я ни старался, ведь и сам я страшно раздосадован. Дал указания товарищам попытаться немедленно связаться с канцелярией Хомейни, настойчиво попросить немедленной встречи, намекнуть, что вопрос необычайный; связаться параллельно с МИД Ирана, попросить оказать содействие, во всяком случае, получить разрешение на немедленную поездку в Кум. Сам спустился к гостям. Извинился: очень срочное дело, вынужден уйти, но приглашаю послов завтра в 16 часов все объясню и проинформирую. Послы люди тертые, понимают мое положение. Ведь мы уже давно доверяем друг другу. Попросил жену занимать гостей, сам поспешил в кабинет, где медленно, но неуклонно движется на больших часах минутная стрелка. Увы, все безрезультатно: из канцелярии Хомейни ответили, что послу должно быть известно решение Хомейни не участвовать в государственных делах, надо обращаться к правительству. Да, имам хорошо знает советского посла, но он сейчас уже спит разве не известен его распорядок всему Ирану? В МИДе только заспанный дежурный, больше никого говорит: «Ждите до утра». Министром иностранных дел тогда был Готбзаде (расстрелян в 1983 году как американский агент). Уже тогда мы чувствовали неестественность его поведения и инстинктивно не хотелось звонить ему, ведь неизвестно, как он все преподнесет имаму. Да и не поручено передавать информацию комулибо другому. Что делать? телей министра Хагу, который как будто с вниманием всегда относился к нам. Телефон дали, но дома слуга (!) промямлил, что Хагу нет дома, а номер телефона, где он находится, сообщить не может (ясно кутит гдето). После некоторого напора (как хорошо, что мои сотрудники Женя Островенко и Николай Козырев так хорошо говорят по персидски!) слуга выдал номер. Позвонили, попросили... Хагу. Трубку для разговора я взял сам (говорили на английском языке). Объяснил, что имею исключительно важное и срочное поручение для передачи именно сегодня в личной беседе с Хомейни. Понимаю, что время близится к полуночи и имам в Куме, но в жизни бывают неожиданные и чрезвычайные ситуации. Как быть? Хагу, немного подумав, сказал, что встречу с Хомейни он, конечно, не может устроить поздно, а официальное разрешение на поездку в Кум даст. Это было уже чтото. Я горячо поблагодарил Хагу и обратился с дополнительной просьбой: прислать несколько вооруженных охранников (пасдаров «стражей исламской революции»), ведь ночь, кругом патрули, ехать долго. Сказал, что мы поедем на двух машинах. Заместитель министра обещал выполнить просьбу. Минут через двадцать прибыли трое бородачей с автоматами. К этому времени мы уже собрались в дорогу. Был третий час ночи. На улицах полная темнота, никакого движения. Мертвый город. Фары иногда высвечивают патрули. Пришлось поставить советский флажок, как всегда. Очень тревожно: нетнет и гдето затрещат выстрелы. Едем с включенными фарами и освещенным салоном так посоветовали пасдары. Выбрались на шоссе, та же мрачноватая картина. Пытаюсь по автомобильному радио поймать какуюнибудь иностранную радиостанцию. Ловятся, но новостей об Афганистане нет. Пока едем, обдумываю план кажущейся невозможной беседы с Хомейни, представляю себе его вопрос свои ответы. Конечно, не может быть и речи прочитать Читать полностью**
Добавил: NIKITA Просмотров: 52 Категория: Публицистика

Всего комментариев: 0

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]