|
17:29
АРМИЯ, КОТОРУЮ МЫ ПОТЕРЯЛИ
|
|
Валерий Русин Ш И Н Е Л Ь АРМИЯ, КОТОРУЮ МЫ ПОТЕРЯЛИ Сборник рассказов о Советской Армии .  Вы читали, наверное, про гоголевского Акакия Акакиевича, которого сгубила шинель? А вот про лейтенанта Горемыкина, которого тоже погубила шинель, вряд ли кто слышал. Так вот прочтите. Невероятная история, но в армии еще и не такое случается. "Срочную" Горемыкин отслужил во Вьетнаме, закончил с отличием военное училище и приехал по распределению в маленький сонный гарнизон у самой польской границы, громко прозванный в народе Рио-де-Корнэо. А всего-то в Рио было семь досов (домов офицерского состава), три казармы, столовая и офицерская общага, в которой и поселился лейтенант-холостяк. И надо же такому случиться - украли у лейтенанта Горемыкина в общаге шинель. Сам по себе случай довольно-таки обычный и ничем не примечательный, но в Корнэо он целый месяц обсуждался женщинами на лавочках у подъездов, Ваньками-взводными в "курилках" и полковыми начальниками в штабах. Но постепенно эта история стала забываться. Прошло два года. Подошло время лейтенанту "старшего" получать. Он уже и ящик водки закупил - звание "обмывать". - Как же Горемыкину на "старшего" посылать?! Он же вор, шинель в общаге украл, - возмутился командир. - Кажись, у него украли... Правда, я точно не помню, - засомневался замполит, - но я разберусь. - Вот-вот, разберись, а со званием пока повременим. - Правильно, повременим, - согласился замполит с командиром, и вскоре вслед за ним ушел на повышение. Лейтенант Горемыкин был парень гордый, разбираться в том, почему звание задержали, не стал. Прошло время. Служил лейтенант хорошо, товарищи его уважали, и командиры не жаловались. И подал Горемыкин заявление на вступление в ряды Коммунистической партии. - В воровстве он был замечен, звание ему задержали. Куда спешить? Присмотреться надо к человеку. Повременим, - решили в парткоме. Время шло. Женился Горемыкин. "Старшего", в конце - концов, получил. Работал добросовестно, "горел" на службе, а тут должность ротного в батальоне освободилась, и предложили кандидатуру Горемыкина. - Кого подсовываете? Он там у вас какими-то темными делами занимался, в воровстве замечен, ему звание задержали, в партию не приняли, а вы его - на роту! Да вы знаете, что на роту идут только члены КПСС? У вас что, взводных, достойных повышения, нет? - возмутились кадровики и прислали "своего". Старший лейтенант Горемыкин на судьбу и начальство не жаловался, а только к службе стал относиться все хуже и хуже. Выпивать начал. Предупредил его пару раз командир, а потом и на суд чести младших офицеров вытащил. Разжаловали Горемыкина до лейтенанта. Жена с ребенком ушла. В 1979 году началась война в Афганистане, Горемыкин подал рапорт. Он не гнался за "длинным рублем", и не чувство долга его туда гнало, а просто хотел человек убежать от себя. Но ему, как офицеру с "подмоченной" репутацией, отказали и в этой привилегии - сложить голову за чужое отечество. После этого лейтенант горько запил... Судили его еще несколько раз... На последнем суде, зимой, решили, что "ценности для Вооруженных Сил лейтенант Горемыкин не представляет" и постановили: "Уволить из рядов Советской Армии за дискредитацию высокого звания советского офицера". Но опоздали... Лейтенант пьяным заснул под забором, схватил двухстороннее воспаление легких, недолго похворал и помер. Начальство, привыкшее к его невыходам на службу, узнало о смерти Горемыкина только тогда, когда позвонили из госпиталя и потребовали забрать тело. Через три месяца пришел из Москвы приказ об увольнении Горемыкина, а еще через некоторое время - затерявшийся где-то в штабах орден "Красного Знамени", присвоенный Горемыкину за Вьетнам. - Ошибочка, наверное, вышла. Это не нашему Горемыкину, разобраться надо, - решили командир с замполитом. Прошло время. Прибывший в полк молодой "дикорастущий" замполит полка майор Лапа, перебирая от нечего делать бумаги, извлек из глубины сейфа пыльную коробочку с орденом "Красного Знамени". Чей это орден и как попал в сейф, никто не знал. п. Корнево, Калининградской обл., 1982 год. НАПАДЕНИЕ НА ПОСТ Дивизионные склады боеприпасов в Погореловском гарнизоне находились в тайге, километрах в пяти от военного городка. Склады занимали довольно-таки огромную территорию и со всех сторон были окружены сойками, поросшими чахлым лесом. А охранял склады гарнизонный караул. В тот летний вечер нес службу караул от мотострелкового полка. На посты N2 и N3 заступили два молодых сержанта, недавно прибывшие из "учебки" и сразу же попавшие в караул. Скучающий часовой поста N3 заметил огромного орла, сидевшего на столбе возле бетонного хранилища и решил подстрелить его. Часовые друг друга видеть не могли. А в это время часовой поста N2 как раз находился напротив часового поста N3. Услышав выстрел и свист пули над головой, часовой 2-го поста упал на пузо. Он решил, что на него напали, и дал короткую очередь из автомата в сторону стрелявшего. Полз-ком добравшись до окопа, часовой позвонил в караулку и кратко по-военному доложил: "Нападение на 2-й пост! Отстреливаюсь!" И дал длинную очередь из автомата. Часовой 3-го поста под пулями добрался до ближайшего окопа и стал отстреливаться короткими очередями, экономя патроны. Помощник начальника караула, приняв доклад часового о нападении на 2-й пост, поднял караул "В ружье!", доложил о нападении на пост по телефону своему комбату стоявшему дежурным по полку, и убыл с резервной группой на караульной машине отражать нападение на пост. Прибыв на 2-й пост, резервная группа залегла и открыла огонь по нападавшему. Дежурный по полку незамедлительно поднял "по тревоге" разведывательную роту и рота, на двух БРДМах примчалась на 2-й пост на выручку караулу. У часового 3-го поста заканчивались патроны, он забился на дно окопа, обстрелянный со всех сторон из крупнокалиберного пулемета и тут вдруг вспомнил, что надо бы сообщить в караулку о нападении на пост. Начальник караула проверил несение службы часовым у Боевого Знамени и только вошел в караулку, как раздался звонок телефона: "Нападение на 3-й пост! Стреляют со всех сторон!". Начальник караула, доложив о нападении на пост дежурному по караулам, и, забрав всех, кто был в караульном помещении, убыл на 3-й пост. На охране караулки и гауптвахты остался один выводной. Прибежав на 3-й пост, группа во главе с начальником караула, не успев отдышаться, сразу вступила в бой с превосходящими силами противника. К этому времени уже окончательно стемнело. Все лампочки на посту во время перестрелки были разбиты. Орел давно улетел. Воевали в полной темноте. Лишь только трассирующие пули крупнокалиберного пулемета прочерчивали светящиеся пунктиры в небе над складом. Дежурный по караулам поднял "по тревоге" парашютно-десантную роту разведбата дивизии. Ребята в тельняшках под командой начальника разведки дивизии примчались на 3-й пост на трех боевых машинах десанта и, что называется, сходу вступили в бой. Загремели пушки БМД. Сразу же первым залпом был подавлен пулемет нападавших. Командир мотострелкового полка поднял полк "по тревоге", сам прибыл на 2-й пост и лично возглавил отражение нападения на пост до подхода подкрепления. Уже заалел рассвет на востоке, но ... не суждено было юным героям и отважным командирам встретить утро. Шальная пуля, или шальной снаряд - поди, разберись теперь! - ... попали в штабель ящиков со снарядами. Раздалось несколько мощных взрывов, от которых повылетали стекла в военном городке и проснулись не только жители Погореловского гарнизона, но и жители далеких Владивостока и Уссурийска. Все, нападавшие, и отражавшие нападение на пост, были погребены под обломками бетонных стен хранилищ складов боеприпасов. Подошедшее подкрепление увидело лишь огромную воронку на месте бывшего склада. Всех офицеров, солдат и сержантов, принимавших участие в этой битве, представили к боевым орденам и медалям ... посмертно. Было представлено к наградам все командование дивизии и политический отдел. Не обошлось и без курьезов в этой грустной истории. В списки награжденных попал солдат из разведроты, который той ночью ушел в самоволку, а потом всем доказывал, что он единственный счастливчик, оставшийся в живых в этой мясорубке. И еще рассказывал, что его взрывной волной отбросило в соседнюю деревню, прямо в дом библиотекарши-холостячки. Так же в списки награжденных попали: выводной, оставленный для охраны караулки, и, по непонятным причинам, "губари", сидевшие в ту ночь на гарнизонной гауптвахте. п.Смоляниново, 1987г. РИЖСКИЙ БАЛЬЗАМ Накануне Нового года лейтенант Глеб Горин съездил в командировку в город Ригу и привез бутылку дефицитного черного рижского бальзама к новогоднему столу. Вечером 31-го декабря Глеб сменился с наряда. Моло-дые лейтенанты-холостяки праздновать Новый год начали еще с утра, и к вечеру были все мертвецки пьяны. Глеб только вошел в свою комнату, как в соседней комнате, где посе-лился с семьей недавно прибывший в полк прапорщик, раздался истошный женский крик: - Помогите! Дверь в соседнюю комнату была приоткрыта, и Горин вошел, чтобы узнать что случилось. В комнате был накрыт праздничный стол, на кровати сидела беременная жена прапорщика, обхватив свой огромный живот ру-ками. - Помогите мне. Воды отошли... Рожаю, - жалобно прошептала женщина. Все лицо ее покрылось крупными каплями пота. - Я не доктор, - сказал Глеб и растерянно оглянулся по сторонам. - А где муж? - Ой! Рожаю! - закричала женщина. Никогда раньше Глебу не приходилось принимать роды. Но он когда-то видел в кино, как это делается и стал действовать, потому что помощи ждать было неоткуда, а бросить женщину в беде он не мог. Глеб смахнул все со стола, накрыл его одеялом, потом простыней. Он прогладил простынь горячим утюгом, вскипятил воды в электрочайнике, приготовил таз и ведро. На тумбочку выложил большой кухонный нож, шелковую нитку и бутылку спирта с праздничного стола. Глеб помог роженице взобраться на стол, стянул с нее мокрое платье и трусы. Держалась женщина хорошо, у нее это были уже четвертые роды. Иногда она даже подсказывала Глебу, что делать дальше. Он тщательно вымыл горячей водой с мылом руки и нож и протер их спиртом. Пришел, еле державшийся на ногах муж - грузный прапорщик с пышными усами. - Галюню, щас доктор будэ, - сказал он. Галя держала Глеба за руку. Она натужилась, лицо ее перекосилось от боли, женщина закричала изо всех сил и легко, без разрывов родила сына. За спиной Глеба раздался грохот - это упал на пол, потерявший сознание, муж. Сначала показались ножки ребенка, и Глеб легко вытащил его на свет божий. Мальчик появился бездыханный - вокруг его шейки была дважды обвита пуповина, он был весь синий, в крови и слизи. Глеб и сам был весь в крови. Освободив ребенка из петли пуповины, Глеб побрызгал на него сначала холодной водой, затем горячей, но малыш молчал. Глеб испугался и, уже не зная, что делать, поднял новорожденного за ножки и встряхнул с силой. Вдруг из ротика вышла слизь, малыш закричал. - Слава богу! - воскликнул Глеб. В дверь громко постучали, и в комнату вошел начмед полка капитан Петровский с вечно красным носом, выдающим любителя крепких спиртных напитков. - Наконец-то, подмога! - обрадовался Горин. - Поче-е-му меня не подождали? - спросил заплетающимся языком начмед. Он еще что-то хотел сказать, но споткнулся о лежащего на полу мужа и упал рядом с ним. Тыльной стороной ножа Глеб передавил пуповину и перевязал ее, как смог, шелковой ниткой. Он обтер мальчика и завернул его в одеяло. Послед выбросил в ведро с кровью. Женщина молча смотрела на Глеба державшего в руках завернутого в одеяло кричащего ребенка. Только через час после родов к общежитию подъехала дежурная машина, на ней мамашу с ребенком увезли в роддом в Калининград. Вернувшись в свою комнату, уставший и измученный, Глеб достал из чемодана припрятанную бутылку с божественным напитком - Рижским черным бальзамом, налил себе полную солдатскую кружку и, поздравив себя с наступившим Новым годом и благополучно завершившимися родами, залпом выпил. Не раздеваясь, Горин повалился на свою кровать. Необходимо было хоть немного поспать - после обеда он опять заступал в караул. - Какая гадость этот Рижский бальзам, - подумал Глеб, засыпая. |
|
|
| Всего комментариев: 0 | |
