Операция ТАЙФУН
Тайфун В штабе Оперативной группы Минобороны СССР январь 1989 года
Операция «Тайфун»
23 января 1989г. - 26 января 1989 г.)
23 января 1989г. - 26 января 1989 г.)
Последнея крупномасштабноя операция советских войск в Афганской войне (1979-1989 гг.).
Осуществлялась под командованием генерал-лейтенанта Б.В. Громова. С целью минимизировать потери предпочтение отдавалось не прямому столкновению, а массированным авиационным бомбардировкам и артиллерийским обстрелам позиций боевиков Ахмад-шаха Масуда в центральных и северных провинциях страны. Операция «Тайфун» (1989) Операция «Тайфу́н» — последняя крупномасштабная плановая войсковая операция советских войск в Афганской войне 1979—1989 годов. Была проведена 23 по 26 января 1989 года в провинциях Парван, Баглан, Кундуз с целью «нанесения возможно большего ущерба силам оппозиции в центральных и северных провинциях страны». Командование операцией осуществлял генерал-лейтенант Б. В. Громов. Ход операции По воспоминанию Героя Советского Союза генерала Валерия Востротина, У нас была договоренность с Ахмад Шахом, который в этот момент пользовался популярностью у народа, что он не будет препятствовать выводу наших войск, а мы не будем с ним воевать… Говорят, что на проведении операции настоял Шеварднадзе, а может быть, его уговорил Наджибулла? Но в любом случае решение принимал Горбачев, хотя военное командование, в том числе командующий армией, командиры дивизий и полков были против проведения этой операции. Нам была поставлена задача — уничтожить группировку Ахмад Шаха перед самым уходом. Но это просто непорядочно, если у нас была договоренность. <…> Мы просто знали их график работы, места расположения их постов и места их ночной дислокации. И тогда за тридцать минут до того, когда они вылезут из своих нор и станут пить чай, по всем этим точкам нанести сумасшедшие артиллерийский и авиационный удары. <…> Мы их просто подло уничтожили. В целях минимизации потерь Советской Армии боевые действия велись преимущественно бесконтактным способом: были проведены массированные авиационные бомбардировки и артиллерийские обстрелы позиций боевиков Ахмад-Шаха Масуда; использовались в том числе тактические ракеты. За время операции погибло всего несколько советских солдат; потери сил оппозиции определить невозможно. По свидетельству советского журналиста Артёма Боровика, имели место большие жертвы среди мирного населения. После операции Ахмад-Шах Масуд прислал письмо на имя советского посла в Афганистане Юлия Воронцова, в котором заявил: Жестокие и позорные действия, которые ваши люди осуществили на Саланге, в Джабаль-ус-Сарадже и других районах в последние дни вашего пребывания в этой стране, уничтожили весь недавно проявившийся оптимизм. Напротив, это заставляет нас верить, что вы хотите любым путём навязать нашему мусульманскому народу умирающий режим. Это невозможно и нелогично. За время операции погибло всего несколько советских солдат; потери сил оппозиции определить невозможно. Было разрушено несколько десятков кишлаков, погибло более 1000 мирных жителей. Согласно главному военному советнику в Республике Афганистан генерал-полковнику Михаилу Соцкову, в ходе боевых действий афганские женщины выходили на дорогу на перевале и бросали под колёса и гусеницы советской бронетехники своих мёртвых детей. Из воспоминаний А.Ляховского 15 января Шеварднадзе на совещании в посольстве СССР заявил: «┘Проведением операции против отрядов Ахмад Шаха нанести ему такой ущерб во всех районах базирования, который бы не позволил длительное время организовываться, выступать на любом направлении, главным образом на магистрали Хайратон – Кабул. Сейчас наша авиация наносит удары по всем районам, за исключением Панджшера и Южного Саланга. Как мне доложили, с 20 января планируется начать боевые действия и в этих районах с применением войск 40-й армии и ВС РА на Южном Саланге. По информации наших военных, советские войска с 1 января, а афганские – с 5 января уже были готовы к боевым действиям, однако по просьбе Наджибуллы, в этом я убедился лично, начало боевых действий отложено, чтобы завезти в Кабул минимально необходимое количество муки и другого продовольствия...» Вскоре руководство Ограниченного контингента советских войск (ОКСВ) получило указание министра обороны СССР генерала армии Дмитрия Язова срочно готовиться к проведению операции против отрядов Ахмад Шаха Масуда. При этом никакие возражения, доводы и аргументы наших военных представителей в Республике Афганистан и командования 40-й армии о нецелесообразности подобных действий в расчет не принимались. Вспоминает главный военный советник в РА генерал-полковник Михаил Соцков: «...Я министру обороны письмо написал, шифровку – категорически против этой операции. Нельзя проводить никаких боевых действий против Ахмад Шаха. Зима. Все боевые подразделения Ахмад Шаха в кишлаках среди мирных жителей. Только на постах к Салангу у него там наблюдатели и некоторые огневые средства. Но 22 января поздно вечером позвонил министр обороны Язов командующему 40-й армией Громову: «23 января начать операцию, на сутки раньше». И начали. Как начали? «Ураганы», БМ-21, «Гиацинты», «Буратино», сотни орудий и минометов обрушились на эти кишлаки, на все эти позиции, если можно так назвать этих афганцев. 400 самолето-вылетов только было сделано за эти 3 дня». В середине дня 22 января руководителю Оперативной группы МО СССР генералу армии Валентину Варенникову из Москвы позвонил Язов. Он приказал боевые действия против отрядов Ахмад Шаха Масуда начать на сутки раньше намеченного срока. Автор присутствовал при этом разговоре и наблюдал реакцию генерала армии Варенникова: с огромным трудом ему удавалось сдерживать свои эмоции и не сорваться, отвечая министру обороны. Конечно, это не была личная инициатива Язова, министр сам получил распоряжение советского политического руководства. Язов был ставленником Михаила Горбачева, заглядывал ему в рот и во всем его поддерживал. Уверен, что скорее всего такой приказ отдал Верховный главнокомандующий Вооруженными силами СССР Горбачев. Замечу, что метод устных указаний затем получил широкое применение у высших руководителей СССР – это давало возможность в случае неудачи отказаться от своих слов и свалить всю вину на непосредственных исполнителей, то есть на военных. Так было и в Тбилиси, и в Вильнюсе, и т.д. Конечно, изменение срока операции принципиального значения не имело. Но к этому времени не были готовы части афганских войск, которые, правда, требовались лишь для обозначения их «присутствия». Ведь операция проводилась под предлогом оказания помощи правительственным силам в выставлении сторожевых постов и отпора мятежникам, которые якобы препятствовали этому. Но подразделений афганской армии в тот момент в районе Южного Саланга еще не было, они туда только подходили. Пришлось принимать срочные меры, чтобы в ночь на 23 января хотя бы некоторые из них оказались в районе предназначения. Генералы и офицеры ОГ МО СССР, аппарата главного военного советника в Афганистане разъехались по установленным им точкам, обеспечивая выполнение этой задачи. Совместными усилиями в течение ночи удалось вытянуть отдельные афганские подразделения в район Саланга, а утром они стали выдвигаться для занятия сторожевых постов и застав. Как утверждалось потом в официальной пропаганде, когда афганские войска начали брать под охрану дорогу, по ним открыли огонь (конечно, это был предлог, а возможно, и провокация). На самом же деле утром 23 января по сигналу командующего 40-й армией генерал-лейтенанта Бориса Громова по Панджшеру и примыкающим к нему ущельям были нанесены заранее спланированные авиационный (в том числе и самолетами, базирующимися на аэродромах Туркестанского военного округа) и огневой удары, повлекшие человеческие жертвы и разрушения. ТРАГИЧЕСКИЙ СПЕКТАКЛЬ По настоянию Варенникова и Громова, чтобы максимально снизить потери советских войск, избрали своеобразный метод боевых действий – нанесение огневых и авиационных ударов по прилегающим к магистрали районам, где отмечалось скопление мятежников. Операция по разгрому отрядов Ахмад Шаха Масуда получила кодовое название «Тайфун». 23–25 января на Южном Саланге разыгрывался трагический спектакль, плата за участие в котором – человеческие жизни. Предварительно Масуду было направлено предостережение: если его отряды попытаются препятствовать выставлению застав правительственными войсками и раздастся хоть один выстрел, то вынужденно будет применена сила. Вся ответственность за это возлагалась на Ахмад Шаха. Об этом заранее было предупреждено население Панджшера и Южного Саланга. Президент Афганистана Наджибулла выступил с обращением к жителям Южного Саланга, в котором предлагал на время возможных боевых действий покинуть свои дома. Но все эти заявления являлись отвлекающим маневром. Вне зависимости от действий моджахедов Масуда 24 января 1989 года по их формированиям на Южном Саланге и в Панджшере планировалось нанесение мощных бомбо-штурмовых и огневых ударов. Из воспоминаний Героя Советского Союза генерала Валерия Востротина, командовавшего в Афганистане 345-м отдельным парашютно-десантным полком: «Эта операция не популярна среди нас. Есть что-то непорядочное в ней. У нас была договоренность с Ахмад Шахом, который в этот момент пользовался популярностью у народа, что он не будет препятствовать выводу наших войск, а мы не будем с ним воевать. На последнем этапе мудрость командующего армией генерала Громова позволила нам более или менее свободно организовать вывод войск. Руководство же Афганистана опасалось, что Ахмад Шах не только сильнее, но и авторитетней в народе. Поэтому оставлять сильную группировку Ахмад Шаха с его авторитетом, когда мы уйдем, им было невыгодно. Основной этап вывода войск пришелся на февраль. Не знаю, какие «умные» головы принимали такое решение, но если бы выводили летом, то вышли бы с меньшими потерями. На Саланге в феврале на высоте более 3000 метров всегда суровые климатические условия: снегопады, снежные лавины, гололед, заносы. Требовались большие усилия, чтобы обеспечить пропуск войск. Тем не менее кремлевские стратеги такое решение приняли. Охрану Саланга осуществлял 177-й мотострелковый полк 108-й дивизии. На период вывода войск этот участок был усилен подразделениями 345-го полка. А кроме того, Саланг охраняли вооруженные формирования Ахмад Шаха. Между сторожевыми заставами 177-го и 345-го полков располагались заставы моджахедов. Вот едешь по трассе. Видишь – отстроенная в камне стационарная сторожевая застава – это застава 177-го полка, большаяпалатка, камнями обложенная, – это застава 345-го полка, а если просто костер, гранатометы и автоматы, чалма – это ахмадшаховская застава. Такими двусторонними силами мы охраняли этот участок. И я вам скажу, проблем почти не было. Вечером душманы снимались и на ночь уходили в свои кишлаки. Там ночевали, а в 7 часов утра возвращались на свои места. Мы несли службу круглосуточно. Вот так все было организовано. Говорят, что на проведении операции настоял Шеварднадзе, а может быть, его уговорил Наджибулла? Но в любом случае решение принимал Горбачев, хотя военное командование, в том числе командующий армией, командиры дивизий и полков были против проведения этой операции. Нам была поставлена задача – уничтожить группировку Ахмад Шаха перед самым уходом. Но это просто непорядочно, если у нас была договоренность. Участвовать в таком бое с людьми, с которыми договорились, никто из нас не хотел. На тот момент они нам не были друзьями. Они сегодня наши друзья, а тогда они были нашими врагами. Но в той ситуации вероломно бить беззащитного противника – это был реальный удар в спину! Нам, профессионалам, была поставлена задача уничтожить вооруженные отряды Ахмад Шаха. Но мы не могли выполнить ее себе в ущерб – вызвать их на дуэль. Мы просто знали их график работы, места расположения их постов и места их ночной дислокации. И тогда за тридцать минут до того, когда они вылезут из своих нор и станут пить чай, по всем этим точкам нанести сумасшедшие артиллерийский и авиационный удары. Все цели на моем участке у меня на карте были обозначены. И так сделал каждый командир. Мы их просто подло уничтожили. Майор Юрасов погиб в этом полудневном бою из-за своего благородства. Одна из групп душманов осталась невредимой. Они подняли руки и шли ему навстречу сдаваться. А он был с двумя солдатами. И когда они подошли на близкое расстояние, подняв руки, просто из-за спины пустили пулеметную очередь. Хотя до этого он спас в кишлаке мирных жителей. Я считаю, что подлость мы все совершили». Боевые действия на Южном Саланге продолжались примерно трое суток. Генерал Лев Серебров, находившийся тогда в Афганистане в составе Оперативной группы МО СССР и неоднократно проявлявший личное мужество в самых экстремальных условиях, с горечью честно рассказывает: «Непростая это была операция... Понимая, что мирные жители надежно защищают его от ударов советских войск, Масуд приказал не выпускать из своих владений ни стариков, ни женщин, ни детей. Все выходы из ущелья оказались блокированными многочисленными кордонами. Но люди все-таки прорывались, часто не без помощи советских разведывательных подразделений. И только когда была получена достоверная информация, что в местах предстоящих боев мирного населения не осталось, был отдан приказ на открытие огня. Размышляю об этом и не могу отделаться от ощущения, что, ограничиваясь таким выводом, не говорю всей правды. Для полной ясности необходимо добавить, что солдаты и офицеры, которые должны были принять на себя последний бой, получив приказ, отнеслись к нему с большой настороженностью. Далеко не все знали истинный смысл предстоящей операции, да и возможности довести до каждого ее значение для обеспечения безопасности выводимых войск и в целом для укрепления позиций правительства Наджибуллы были ограничены. Надо понять моральное состояние исполнителей, тех солдат, кому за считанные дни до встречи с Родиной предстояло вновь проливать кровь. В то время уже раздавались голоса о неправомерности нашей войны в Афганистане, ее все настойчивее сравнивали с американской агрессией во Вьетнаме, да и сами люди уже задумывались над происходящим. «Что побуждает нас стрелять в простых афганцев?» – все чаще спрашивали мы себя. К тому же страна, которой мы девять лет оказывали разностороннюю помощь и поддержку, лежала в руинах. Разрушали ее все понемногу, ведь стреляли и с той, и с другой стороны, но значительная доля вины, несомненно, ложилась на нас. Нельзя было не видеть и разительную перемену в отношениях населения и воинов афганской армии к советским военнослужащим. Если в начале 80-х взаимные симпатии и дружеские чувства проявлялись на каждом шагу, то перед выводом войск все чаще из уст простых афганцев в наш адрес звучали угрозы и оскорбления (подполковник Серебров был начальником политотдела 108-й мотострелковой дивизии, которая первой вошла в Афганистан в декабре 1979 года. ≈ А.Л.). Особенно усердствовали дети, науськиваемые священнослужителями и взрослыми. Конечно же, такая атмосфера тяжким грузом давила на офицеров и солдат и не способствовала боевому настрою. Остро врезались в память слова одного молодого офицера-политработника, прибывшего по делам службы с Саланга накануне операции. Докладывая о настроениях своих подчиненных, он пытался получить ответ на мучивший его вопрос: «Зачем опять кровь?» Насколько мог, я растолковал ему смысл и значение предстоящей операции и при этом добавил, что советское военное командование делает все возможное, чтобы разрешить проблему мирными средствами. На что он ответил: «Я, конечно, все понимаю и постараюсь вселить уверенность в офицеров и солдат своего батальона. Но скажу откровенно, если мне прикажут стрелять, я приказ выполню, но себя прокляну». Вот с таким настроением шли люди в свой последний бой, и ничего с этим поделать было невозможно». Из прессы КАБУЛ, - РИА Новости, Андрей Грешнов. 23 января 1989 года в Афганистане началась последняя операция советской 40-й армии, носившая кодовое название "Тайфун" и продолжавшаяся вплоть до 26 января, передает корреспондент РИА Новости. Советская артиллерия и авиация обрушили тогда всю свою огневую мощь на позиции моджахедов известного полевого командира, а ныне покойного национального героя Афганистана Ахмадшаха Масуда по всей протяженности южной части перевала Саланг, соединяющего север Афганистана с центральными провинциями. По просьбе бывшего президента Афганистана доктора Наджибуллы, который обратился с ней к прибывшим незадолго до начала операции в Кабул министру иностранных дел СССР Эдуарду Шеварднадзе и председателю КГБ СССР Владимиру Крючкову, по южному Салангу афганской провинции Парван были выпущены десятки оперативно-тактических ракет. Активно шли наземные боевые действия. Операции "Тайфун" предшествовали негласные переговоры Масуда с командованием 40-й армии, в ходе которых Масуд заявлял о том, что воздержится от ведения боевых действий во время завершения вывода советских войск, если советские войска сами не нарушат перемирие. Он заявлял, "что его войска будут наготове". В свою очередь командование 40-й армии выдвинуло требование к Масуду относительно того, чтобы он не препятствовал выставлению вдоль перевала застав и блокпостов афганской армии, которая должна была прикрывать вывод войск. Негласная договоренность была нарушена афганской стороной, в результате чего и началась эта операция, целью которой была нейтрализация отрядов моджахедов по пути следования отходящего к границе СССР советского воинского контингента. В этот день многие афганские телеканалы транслируют интервью с бывшими моджахедами, принимавшими участие в сопротивлении советским войскам в ходе операции "Тайфун". Начальник полиции Кабула Мохаммад Айюб Саланги заявил в интервью местному телеканалу "Толо", что это была "страшная операция, в ходе которой тысячи людей, прячась от бомб в горах и пещерах, покидали родные очаги". По словам Саланги, который принимал участие в сопротивлении на Саланге, в тот временной период в районе перевала были сконцентрированы крупные группировки моджахедов. Однако основные удар советской авиации пришелся по мирному населению. По свидетельству афганских ветеранов боевых действий, вспоминающих события 20-летней давности, в период с 23 по 26 января 1989 года на Южном Саланге под бомбами авиации погибли более 1200 афганцев, еще сотни пропали без вести. Потери советских войск в эти дни составили всего несколько человек: это были офицеры и солдаты-десантники, которые старались обеспечить вывод мирного населения из-под двустороннего огня, отдавая ради этого свои жизни. Наибольшей ожесточенности наземные бои достигли в окрестностях кишлака Калатак. В этот день бывшие противники СССР традиционно называют всех советских солдат 40-й армии русскими, не желая задевать патриотические чувства украинцев, грузин, азербайджанцев, латвийцев и литовцев, которые сегодня служат в Афганистане интересам НАТО, и чьи отцы героически сражались в рядах 40-й армии на дальних подступах к рубежам советской Родины.
Осуществлялась под командованием генерал-лейтенанта Б.В. Громова. С целью минимизировать потери предпочтение отдавалось не прямому столкновению, а массированным авиационным бомбардировкам и артиллерийским обстрелам позиций боевиков Ахмад-шаха Масуда в центральных и северных провинциях страны. Операция «Тайфун» (1989) Операция «Тайфу́н» — последняя крупномасштабная плановая войсковая операция советских войск в Афганской войне 1979—1989 годов. Была проведена 23 по 26 января 1989 года в провинциях Парван, Баглан, Кундуз с целью «нанесения возможно большего ущерба силам оппозиции в центральных и северных провинциях страны». Командование операцией осуществлял генерал-лейтенант Б. В. Громов. Ход операции По воспоминанию Героя Советского Союза генерала Валерия Востротина, У нас была договоренность с Ахмад Шахом, который в этот момент пользовался популярностью у народа, что он не будет препятствовать выводу наших войск, а мы не будем с ним воевать… Говорят, что на проведении операции настоял Шеварднадзе, а может быть, его уговорил Наджибулла? Но в любом случае решение принимал Горбачев, хотя военное командование, в том числе командующий армией, командиры дивизий и полков были против проведения этой операции. Нам была поставлена задача — уничтожить группировку Ахмад Шаха перед самым уходом. Но это просто непорядочно, если у нас была договоренность. <…> Мы просто знали их график работы, места расположения их постов и места их ночной дислокации. И тогда за тридцать минут до того, когда они вылезут из своих нор и станут пить чай, по всем этим точкам нанести сумасшедшие артиллерийский и авиационный удары. <…> Мы их просто подло уничтожили. В целях минимизации потерь Советской Армии боевые действия велись преимущественно бесконтактным способом: были проведены массированные авиационные бомбардировки и артиллерийские обстрелы позиций боевиков Ахмад-Шаха Масуда; использовались в том числе тактические ракеты. За время операции погибло всего несколько советских солдат; потери сил оппозиции определить невозможно. По свидетельству советского журналиста Артёма Боровика, имели место большие жертвы среди мирного населения. После операции Ахмад-Шах Масуд прислал письмо на имя советского посла в Афганистане Юлия Воронцова, в котором заявил: Жестокие и позорные действия, которые ваши люди осуществили на Саланге, в Джабаль-ус-Сарадже и других районах в последние дни вашего пребывания в этой стране, уничтожили весь недавно проявившийся оптимизм. Напротив, это заставляет нас верить, что вы хотите любым путём навязать нашему мусульманскому народу умирающий режим. Это невозможно и нелогично. За время операции погибло всего несколько советских солдат; потери сил оппозиции определить невозможно. Было разрушено несколько десятков кишлаков, погибло более 1000 мирных жителей. Согласно главному военному советнику в Республике Афганистан генерал-полковнику Михаилу Соцкову, в ходе боевых действий афганские женщины выходили на дорогу на перевале и бросали под колёса и гусеницы советской бронетехники своих мёртвых детей. Из воспоминаний А.Ляховского 15 января Шеварднадзе на совещании в посольстве СССР заявил: «┘Проведением операции против отрядов Ахмад Шаха нанести ему такой ущерб во всех районах базирования, который бы не позволил длительное время организовываться, выступать на любом направлении, главным образом на магистрали Хайратон – Кабул. Сейчас наша авиация наносит удары по всем районам, за исключением Панджшера и Южного Саланга. Как мне доложили, с 20 января планируется начать боевые действия и в этих районах с применением войск 40-й армии и ВС РА на Южном Саланге. По информации наших военных, советские войска с 1 января, а афганские – с 5 января уже были готовы к боевым действиям, однако по просьбе Наджибуллы, в этом я убедился лично, начало боевых действий отложено, чтобы завезти в Кабул минимально необходимое количество муки и другого продовольствия...» Вскоре руководство Ограниченного контингента советских войск (ОКСВ) получило указание министра обороны СССР генерала армии Дмитрия Язова срочно готовиться к проведению операции против отрядов Ахмад Шаха Масуда. При этом никакие возражения, доводы и аргументы наших военных представителей в Республике Афганистан и командования 40-й армии о нецелесообразности подобных действий в расчет не принимались. Вспоминает главный военный советник в РА генерал-полковник Михаил Соцков: «...Я министру обороны письмо написал, шифровку – категорически против этой операции. Нельзя проводить никаких боевых действий против Ахмад Шаха. Зима. Все боевые подразделения Ахмад Шаха в кишлаках среди мирных жителей. Только на постах к Салангу у него там наблюдатели и некоторые огневые средства. Но 22 января поздно вечером позвонил министр обороны Язов командующему 40-й армией Громову: «23 января начать операцию, на сутки раньше». И начали. Как начали? «Ураганы», БМ-21, «Гиацинты», «Буратино», сотни орудий и минометов обрушились на эти кишлаки, на все эти позиции, если можно так назвать этих афганцев. 400 самолето-вылетов только было сделано за эти 3 дня». В середине дня 22 января руководителю Оперативной группы МО СССР генералу армии Валентину Варенникову из Москвы позвонил Язов. Он приказал боевые действия против отрядов Ахмад Шаха Масуда начать на сутки раньше намеченного срока. Автор присутствовал при этом разговоре и наблюдал реакцию генерала армии Варенникова: с огромным трудом ему удавалось сдерживать свои эмоции и не сорваться, отвечая министру обороны. Конечно, это не была личная инициатива Язова, министр сам получил распоряжение советского политического руководства. Язов был ставленником Михаила Горбачева, заглядывал ему в рот и во всем его поддерживал. Уверен, что скорее всего такой приказ отдал Верховный главнокомандующий Вооруженными силами СССР Горбачев. Замечу, что метод устных указаний затем получил широкое применение у высших руководителей СССР – это давало возможность в случае неудачи отказаться от своих слов и свалить всю вину на непосредственных исполнителей, то есть на военных. Так было и в Тбилиси, и в Вильнюсе, и т.д. Конечно, изменение срока операции принципиального значения не имело. Но к этому времени не были готовы части афганских войск, которые, правда, требовались лишь для обозначения их «присутствия». Ведь операция проводилась под предлогом оказания помощи правительственным силам в выставлении сторожевых постов и отпора мятежникам, которые якобы препятствовали этому. Но подразделений афганской армии в тот момент в районе Южного Саланга еще не было, они туда только подходили. Пришлось принимать срочные меры, чтобы в ночь на 23 января хотя бы некоторые из них оказались в районе предназначения. Генералы и офицеры ОГ МО СССР, аппарата главного военного советника в Афганистане разъехались по установленным им точкам, обеспечивая выполнение этой задачи. Совместными усилиями в течение ночи удалось вытянуть отдельные афганские подразделения в район Саланга, а утром они стали выдвигаться для занятия сторожевых постов и застав. Как утверждалось потом в официальной пропаганде, когда афганские войска начали брать под охрану дорогу, по ним открыли огонь (конечно, это был предлог, а возможно, и провокация). На самом же деле утром 23 января по сигналу командующего 40-й армией генерал-лейтенанта Бориса Громова по Панджшеру и примыкающим к нему ущельям были нанесены заранее спланированные авиационный (в том числе и самолетами, базирующимися на аэродромах Туркестанского военного округа) и огневой удары, повлекшие человеческие жертвы и разрушения. ТРАГИЧЕСКИЙ СПЕКТАКЛЬ По настоянию Варенникова и Громова, чтобы максимально снизить потери советских войск, избрали своеобразный метод боевых действий – нанесение огневых и авиационных ударов по прилегающим к магистрали районам, где отмечалось скопление мятежников. Операция по разгрому отрядов Ахмад Шаха Масуда получила кодовое название «Тайфун». 23–25 января на Южном Саланге разыгрывался трагический спектакль, плата за участие в котором – человеческие жизни. Предварительно Масуду было направлено предостережение: если его отряды попытаются препятствовать выставлению застав правительственными войсками и раздастся хоть один выстрел, то вынужденно будет применена сила. Вся ответственность за это возлагалась на Ахмад Шаха. Об этом заранее было предупреждено население Панджшера и Южного Саланга. Президент Афганистана Наджибулла выступил с обращением к жителям Южного Саланга, в котором предлагал на время возможных боевых действий покинуть свои дома. Но все эти заявления являлись отвлекающим маневром. Вне зависимости от действий моджахедов Масуда 24 января 1989 года по их формированиям на Южном Саланге и в Панджшере планировалось нанесение мощных бомбо-штурмовых и огневых ударов. Из воспоминаний Героя Советского Союза генерала Валерия Востротина, командовавшего в Афганистане 345-м отдельным парашютно-десантным полком: «Эта операция не популярна среди нас. Есть что-то непорядочное в ней. У нас была договоренность с Ахмад Шахом, который в этот момент пользовался популярностью у народа, что он не будет препятствовать выводу наших войск, а мы не будем с ним воевать. На последнем этапе мудрость командующего армией генерала Громова позволила нам более или менее свободно организовать вывод войск. Руководство же Афганистана опасалось, что Ахмад Шах не только сильнее, но и авторитетней в народе. Поэтому оставлять сильную группировку Ахмад Шаха с его авторитетом, когда мы уйдем, им было невыгодно. Основной этап вывода войск пришелся на февраль. Не знаю, какие «умные» головы принимали такое решение, но если бы выводили летом, то вышли бы с меньшими потерями. На Саланге в феврале на высоте более 3000 метров всегда суровые климатические условия: снегопады, снежные лавины, гололед, заносы. Требовались большие усилия, чтобы обеспечить пропуск войск. Тем не менее кремлевские стратеги такое решение приняли. Охрану Саланга осуществлял 177-й мотострелковый полк 108-й дивизии. На период вывода войск этот участок был усилен подразделениями 345-го полка. А кроме того, Саланг охраняли вооруженные формирования Ахмад Шаха. Между сторожевыми заставами 177-го и 345-го полков располагались заставы моджахедов. Вот едешь по трассе. Видишь – отстроенная в камне стационарная сторожевая застава – это застава 177-го полка, большаяпалатка, камнями обложенная, – это застава 345-го полка, а если просто костер, гранатометы и автоматы, чалма – это ахмадшаховская застава. Такими двусторонними силами мы охраняли этот участок. И я вам скажу, проблем почти не было. Вечером душманы снимались и на ночь уходили в свои кишлаки. Там ночевали, а в 7 часов утра возвращались на свои места. Мы несли службу круглосуточно. Вот так все было организовано. Говорят, что на проведении операции настоял Шеварднадзе, а может быть, его уговорил Наджибулла? Но в любом случае решение принимал Горбачев, хотя военное командование, в том числе командующий армией, командиры дивизий и полков были против проведения этой операции. Нам была поставлена задача – уничтожить группировку Ахмад Шаха перед самым уходом. Но это просто непорядочно, если у нас была договоренность. Участвовать в таком бое с людьми, с которыми договорились, никто из нас не хотел. На тот момент они нам не были друзьями. Они сегодня наши друзья, а тогда они были нашими врагами. Но в той ситуации вероломно бить беззащитного противника – это был реальный удар в спину! Нам, профессионалам, была поставлена задача уничтожить вооруженные отряды Ахмад Шаха. Но мы не могли выполнить ее себе в ущерб – вызвать их на дуэль. Мы просто знали их график работы, места расположения их постов и места их ночной дислокации. И тогда за тридцать минут до того, когда они вылезут из своих нор и станут пить чай, по всем этим точкам нанести сумасшедшие артиллерийский и авиационный удары. Все цели на моем участке у меня на карте были обозначены. И так сделал каждый командир. Мы их просто подло уничтожили. Майор Юрасов погиб в этом полудневном бою из-за своего благородства. Одна из групп душманов осталась невредимой. Они подняли руки и шли ему навстречу сдаваться. А он был с двумя солдатами. И когда они подошли на близкое расстояние, подняв руки, просто из-за спины пустили пулеметную очередь. Хотя до этого он спас в кишлаке мирных жителей. Я считаю, что подлость мы все совершили». Боевые действия на Южном Саланге продолжались примерно трое суток. Генерал Лев Серебров, находившийся тогда в Афганистане в составе Оперативной группы МО СССР и неоднократно проявлявший личное мужество в самых экстремальных условиях, с горечью честно рассказывает: «Непростая это была операция... Понимая, что мирные жители надежно защищают его от ударов советских войск, Масуд приказал не выпускать из своих владений ни стариков, ни женщин, ни детей. Все выходы из ущелья оказались блокированными многочисленными кордонами. Но люди все-таки прорывались, часто не без помощи советских разведывательных подразделений. И только когда была получена достоверная информация, что в местах предстоящих боев мирного населения не осталось, был отдан приказ на открытие огня. Размышляю об этом и не могу отделаться от ощущения, что, ограничиваясь таким выводом, не говорю всей правды. Для полной ясности необходимо добавить, что солдаты и офицеры, которые должны были принять на себя последний бой, получив приказ, отнеслись к нему с большой настороженностью. Далеко не все знали истинный смысл предстоящей операции, да и возможности довести до каждого ее значение для обеспечения безопасности выводимых войск и в целом для укрепления позиций правительства Наджибуллы были ограничены. Надо понять моральное состояние исполнителей, тех солдат, кому за считанные дни до встречи с Родиной предстояло вновь проливать кровь. В то время уже раздавались голоса о неправомерности нашей войны в Афганистане, ее все настойчивее сравнивали с американской агрессией во Вьетнаме, да и сами люди уже задумывались над происходящим. «Что побуждает нас стрелять в простых афганцев?» – все чаще спрашивали мы себя. К тому же страна, которой мы девять лет оказывали разностороннюю помощь и поддержку, лежала в руинах. Разрушали ее все понемногу, ведь стреляли и с той, и с другой стороны, но значительная доля вины, несомненно, ложилась на нас. Нельзя было не видеть и разительную перемену в отношениях населения и воинов афганской армии к советским военнослужащим. Если в начале 80-х взаимные симпатии и дружеские чувства проявлялись на каждом шагу, то перед выводом войск все чаще из уст простых афганцев в наш адрес звучали угрозы и оскорбления (подполковник Серебров был начальником политотдела 108-й мотострелковой дивизии, которая первой вошла в Афганистан в декабре 1979 года. ≈ А.Л.). Особенно усердствовали дети, науськиваемые священнослужителями и взрослыми. Конечно же, такая атмосфера тяжким грузом давила на офицеров и солдат и не способствовала боевому настрою. Остро врезались в память слова одного молодого офицера-политработника, прибывшего по делам службы с Саланга накануне операции. Докладывая о настроениях своих подчиненных, он пытался получить ответ на мучивший его вопрос: «Зачем опять кровь?» Насколько мог, я растолковал ему смысл и значение предстоящей операции и при этом добавил, что советское военное командование делает все возможное, чтобы разрешить проблему мирными средствами. На что он ответил: «Я, конечно, все понимаю и постараюсь вселить уверенность в офицеров и солдат своего батальона. Но скажу откровенно, если мне прикажут стрелять, я приказ выполню, но себя прокляну». Вот с таким настроением шли люди в свой последний бой, и ничего с этим поделать было невозможно». Из прессы КАБУЛ, - РИА Новости, Андрей Грешнов. 23 января 1989 года в Афганистане началась последняя операция советской 40-й армии, носившая кодовое название "Тайфун" и продолжавшаяся вплоть до 26 января, передает корреспондент РИА Новости. Советская артиллерия и авиация обрушили тогда всю свою огневую мощь на позиции моджахедов известного полевого командира, а ныне покойного национального героя Афганистана Ахмадшаха Масуда по всей протяженности южной части перевала Саланг, соединяющего север Афганистана с центральными провинциями. По просьбе бывшего президента Афганистана доктора Наджибуллы, который обратился с ней к прибывшим незадолго до начала операции в Кабул министру иностранных дел СССР Эдуарду Шеварднадзе и председателю КГБ СССР Владимиру Крючкову, по южному Салангу афганской провинции Парван были выпущены десятки оперативно-тактических ракет. Активно шли наземные боевые действия. Операции "Тайфун" предшествовали негласные переговоры Масуда с командованием 40-й армии, в ходе которых Масуд заявлял о том, что воздержится от ведения боевых действий во время завершения вывода советских войск, если советские войска сами не нарушат перемирие. Он заявлял, "что его войска будут наготове". В свою очередь командование 40-й армии выдвинуло требование к Масуду относительно того, чтобы он не препятствовал выставлению вдоль перевала застав и блокпостов афганской армии, которая должна была прикрывать вывод войск. Негласная договоренность была нарушена афганской стороной, в результате чего и началась эта операция, целью которой была нейтрализация отрядов моджахедов по пути следования отходящего к границе СССР советского воинского контингента. В этот день многие афганские телеканалы транслируют интервью с бывшими моджахедами, принимавшими участие в сопротивлении советским войскам в ходе операции "Тайфун". Начальник полиции Кабула Мохаммад Айюб Саланги заявил в интервью местному телеканалу "Толо", что это была "страшная операция, в ходе которой тысячи людей, прячась от бомб в горах и пещерах, покидали родные очаги". По словам Саланги, который принимал участие в сопротивлении на Саланге, в тот временной период в районе перевала были сконцентрированы крупные группировки моджахедов. Однако основные удар советской авиации пришелся по мирному населению. По свидетельству афганских ветеранов боевых действий, вспоминающих события 20-летней давности, в период с 23 по 26 января 1989 года на Южном Саланге под бомбами авиации погибли более 1200 афганцев, еще сотни пропали без вести. Потери советских войск в эти дни составили всего несколько человек: это были офицеры и солдаты-десантники, которые старались обеспечить вывод мирного населения из-под двустороннего огня, отдавая ради этого свои жизни. Наибольшей ожесточенности наземные бои достигли в окрестностях кишлака Калатак. В этот день бывшие противники СССР традиционно называют всех советских солдат 40-й армии русскими, не желая задевать патриотические чувства украинцев, грузин, азербайджанцев, латвийцев и литовцев, которые сегодня служат в Афганистане интересам НАТО, и чьи отцы героически сражались в рядах 40-й армии на дальних подступах к рубежам советской Родины.
