Кандагар
Заякин Борис Николаевич .                 

                                        “Павшим в Афганистане посвящается”.

В апреле 1986 года пассажирский аэробус “Ил-86” заходил на посадку в аэропорту города Ташкента. В салоне самолета два молодых офицера десантника с интересом наблюдали в иллюминатор за живописным южным пейзажем, проплывавшим под крылом самолёта. Офицер в звании майора ВДВ, среднего роста, широк в плечах, с маленькими светлыми усиками и короткой стрижкой русых волос, по виду типичный русак, занимал кресло возле иллюминатора. На его левой щеке виднелся застарелый шрам, похожий на рваную узкую змейку, след полученный от ножа во время юношеской схватки с вооруженной шпаной за оскорбленную девушку на танцплощадке, которая затем стала его женой и матерью его детей, единственной любовью на всю жизнь. Это был Алексей Николаевич Снегов, хотя он привык, когда его по старой суворовской и курсантской привычке продолжали называть кратким прозвищем “Снег”. Второй - капитан ВДВ по внешнему виду напоминал типичного грузина. Длинный, тонкий, с чёрными усиками, с сединой в чубе, хотя был русским и носил фамилию Баринов, но откликался на старое суворовское прозвище “Гога”, или “Грузин”. Носил русское имя и отчество - Владимир Иванович, но в роду у него, по всей видимости, действительно в прошлом успели побывать грузины, так он был на них похож и внешностью и темпераментом, таким он был с суворовского училища. Снегов так и не смог простить матери измену памяти отца, того, что она вторично вышла замуж после его смерти, поэтому после восьмого класса поступил в Казанское суворовское военное училище и навсегда покинул отчий дом. Он ушел на военную службу потому, чтобы не быть больше обузой для матери еще и потому, что армия давала ему немедленное избавление от опеки ненавистной для него школы с ее английским языком, новизну ощущений, трёхразовое питание и плюс неплохое жалование. Ему нужен был какой-то переходный период от забот матери, которыми он до этого пользовался, к борьбе за место во внешнем мире, который был суровым к слабым и изнеженным людям. Армия предоставила ему такую возможность - ничего лучшего он придумать не мог. Школа без особого сожаления рассталась с ним, а армия охотно, как родная мать, приняла. Это было то, что ему нужно. Кругом только мужчины, техника и оружие, никаких женских сюсюканий, всё ясно и понятно. Ему это очень нравилось, да и времени на обдумывание будущего не было. Только училище, с его железной воинской дисциплиной, основательно встряхнуло, закалило, воспитало его военным человеком и дало знания на всю оставшуюся жизнь, за что он был ему бесконечно благодарен. Его взводные и ротные командиры все прошли Великую Отечественную войну и имели боевые награды. Суворовцы ими очень гордились и старались во всем им подражать. Им, малолетним пацанам, они заменили родных отцов, любили и оберегали их, учили тому, что пригодится в будущем на войне и в мирной военной службе и жизни. Особенно сохранился в его памяти взводный командир майор Гришин с ласковым и домашним прозвищем Гриня. Казалось, что он совсем не уходил домой и всегда был с нами, и днем, и ночью. Под стать ему были и все остальные взводные воспитатели, ротные командиры и служащие училища: бывший пограничник старшина роты Браво, любимый служащий повар Повидло, добродушный политработник Кажеться, и начальник училища, боевой генерал-майор Сашка Рваный, их кумир и умница. В училище вся их жизнь раз и навсегда была распределена по минутам расписанием занятий: русский язык, литература, физика, химия, танцы, французский язык, математика, бег, лыжи, плавание, фехтование, борьба, бокс, строевая подготовка, рытье окопов, вождение боевых машин, повседневная работа на кухне, заготовка и засолка капусты, огурцов, чистка картошки, наряды по роте, натирание полов, чистка оружия, стрельба, занятия на полигоне, летние лагеря, наведение чистоты в туалетах и умывальниках - вот далеко не полный перечень того, чему их учили и тренировали, без чего нет настоящего мужчины и солдата. Кроме того, он усиленно продолжал читать историческую и военно-мемуарную литературу, за что его рекомендовали и приняли в училищный исторический кружок. Учитель советовал ему заняться исторической наукой, но только армия пленяла и манила его к себе. Особенно он полюбил фехтование на шпагах, рукопашный бой и стрельбу из всех видов оружия, в результате чего сумел добиться отличных результатов. Несмотря на занятость, они научились выкраивать свободное время и на посещение театров, музеев, кинотеатров, а также на увольнение домой. Здесь собрались мальчишки из всех слоев общества. Тут были представители военных династий, “военная косточка”, и ребята из гражданских семей. Все они быстро познакомились и очень подружились. Все у них было поровну, раз посылка из дома, то одна на всех и она делилась между всеми без остатка, один прочитал интересную книгу, значит, она потом читалась и обсуждалась всеми. Они вместе смотрели одни кинофильмы, ходили в одни наряды и носили одну и ту же форму. Занимались в одних спортивных секциях, стреляли на одном полигоне, водили одну и ту же боевую технику, в увольнение ходили всегда в одни и те же места, в один и тот же дом, на одну танцплощадку, в один парк, в одни кинотеатры и театры. Здесь же он приобрел друзей на всю жизнь: Сашу Денисова по кличке Ксюша, Володю Баринова по прозвищу Гога, Толика Гордаша - Старика, Валеру Коломойцева - Мокушку, Витю Гончаренко - Медвежонка. Они стали одной большой и дружной семьей, все горести и радости делились ими пополам. Даже после окончании училища они не хотели расставаться и шли целыми взводами в одни и те же высшие военные пехотные и танковые училища. Почему именно в эти училища, да потому, что именно для этих родов войск они и были предназначены, для этого воспитывались и учились? Это была замечательная школа мужества и воспитания. Всю свою жизнь он был бесконечно благодарен суворовскому училищу, здесь он научился крепкой мужской дружбе, познал первую и единственную любовь, научился всему, стал именно таким, каким был на самом деле. Именно в это время он особенно увлекся историей и чтением военно-мемуарных книг о войне, которые обожал. В дальнейшем он без особого труда поступил в Киевское высшее общевойсковое училище, на иностранный факультет разведки, а затем, прослужив несколько лет в спецназе воздушно-десантных войск, окончил военную академию. Снег два года провоевал в Афганистане и уволился из армии на пенсию по собственному желанию в августе 1993 года. Гога ни семьи, ни детей не имел. А вот женщин любил многих, какая-то грузинская страсть в этом вопросе передалась ему по наследству, для него не существовало различий по национальному признаку, или цвету кожи. Красивая женщина и все тут, этого было вполне достаточно. Он был честным и открытым парнем, которого все любили и уважали. - И ещё одно, - вбивал он в голову Снега, - дух не такой человек, как мы. Я имею в виду - физически. Он низкорослый и тощий, но будь то мальчишка или старик, достаточно ловок, чтобы всадить тебе нож в брюхо, или в спину. - Это может быть и девушка, с которой ты мечтаешь познакомиться в свободное время. А может быть и старуха, которая стряпает в своей глиняной сакле. Да, да, ты думаешь, что я морочу тебе голову, но послушай, что я тебе расскажу, послушай внимательно. - Однажды, во время зачистки кишлака, такой старик швырнул моему другу миску с горячей, как огонь похлёбкой в лицо. А потом бросился на него с длиннющим ножом. Ему было наплевать, что я был рядом. Он бы убил этого ослеплённого балбеса, если бы я вовремя не пристрелил его. - Для этого и необходим пистолет, который должен быть всегда под руками и не пустой. Для ближнего боя, вот для чего он нужен. - Но главное не в том, когда применять пистолет. Самое главное - вовремя распознать противника и никому не верить. А в Афганистане это знает каждый сукин сын. Запомни, Снег. - Ладно, запомню. - Кстати, как у тебя проходила служба все эти годы? - Нормально. Был женат, но жена от меня быстро ушла, не вынесла тяжелых бытовых условий маленького гарнизона под Рязанью, где я служил. Оказалось, что она ценит только комфорт больших городов, это ведь не твоя путешественница Тамара, которой с милым рай и в шалаше. По хорошему завидую тебе, Снег. Недаром ты за ней столько времени ухаживал и даже в драке на танцплощадке на нож полез, словно заранее знал, на ком жениться надо. Молодец, тебе с Тамарой повезло. - Поторопился ты Гога жениться сразу после училища, всем на зависть свадьбу организовал, не узнал, как следует Ларису, а теперь локти кусаешь. - Локти я не кусаю, виноват, сделал ошибку, но это не смертельно, подумаешь, личное дело разводом испортил. - Плевать на чистоту личного дела, главное быть человеком, как говорил мой отец. Его тоже в войну понизили в воинском звании за то, что он одному старшему офицеру физиономию разбил за подлость и хамство. - Помню Снег, ты рассказывал, все ребята заслушались, даже взводный Гриня твоего отца похвалил. - Наши отцы были настоящими солдатами, нам до них еще тянуться и тянутся. А, ведь они были нашими ровесниками, даже моложе были, когда началась война. Это она их такими сделала. - Они за правое дело воевали, вот и стали такими. Теперь нам предстоит их дело продолжить. Только бы нашим детям войны не досталось. - Это верно, наши с тобой отцы люди настоящие, цельные, “…гвозди бы делать из этих людей, в мире бы не было крепче гвоздей…”. На них стоит равняться и подражать им. Обидно, что кругом столько зависти, лести, ворья и казнокрадов. - Служишь, армейскую лямку тянешь, недосыпаешь, а стоит только не понравиться политработнику и все, твоя песенка спета, перевод в дальний гарнизон и служба до выхода на пенсию. - У нас в бригаде начальник политотдела молодец, недаром ему офицеры дали прозвище “Чапай”, боевой офицер, можешь его не опасаться, с ним воевать можно. Даже когда поймает под градусом, оргвыводы не делает, понимает душу десантника, еще и выручит при случае. - Комбриг тоже душа человек, ну покроет матом, ну пригрозит, но обязательно, при случае, выручит, не заложит. Он, как и мы, тоже суворовец, только окончил Свердловскую кадетку, вы с ним подружитесь, очень сходны по натуре. Вообще, тебе в бригаде понравится, шаркать сапогами ни перед кем не надо и тянуться в струнку тоже. - Нам еще ничего. Из какого округа прислали, в тот и вернут. А вот ребятам из Среднеазиатского округа, или ТУРКво хуже. Они сюда поехали в надежде вырваться их своих дыр, но это не у всех получится. Вот обидно кому. Ехали, думали, что сменят округ, а не тут-то было. - Срок службы в Афгане закончится и возвращайся в любимые пенаты. А оттуда, сам знаешь, не вырвешься в Европу никогда, так среди азиатов и останешься навсегда. - Не робей, Петруха, Восток дело тонкое, как любил говорить товарищ Сухов. В общем, бери меньше в голову, бери больше в рот. Девять граммов в любую минуту могут разрешить все наши проблемы раз и навсегда, на том стояли, и стоять будут советские десантники, внуки дяди Васи Маргелова. - Что-то ты удалый стал, друг мой Гога, это не к добру. Соберись, до дома еще, ой как далеко.