Леонид Макушин
л-нт Макушин Леонид Алексеевич
70 ОМСБр
Танковый батальон кв1 3 тр 1980- 1981,
л-нт Макушин Леонид Алексеевич
70 ОМСБр
Танковый батальон кв1 3 тр 1980- 1981,
МАКУШИН Леонид Алексеевич Родился 1 апреля 1958 года в городе Омске.
Образование высшее профессиональное, окончил Омское высшее танковое командное училище.
Женат. Есть дочь.
Образование высшее профессиональное, окончил Омское высшее танковое командное училище.
Женат. Есть дочь.
С 1980 по 1981 – исполнял интернациональный долг в Демократической Республике Афганистан.
После школы в 1975 году Леонид Алексеевич поступил в Омское высшее инженерно-командное танковое училище, окончил его через четыре года и попал по распределению на Украину, в город Новоград-Волынский Карпатского военного округа.
Получил направление в Кандагар командиром взвода в танковый батальон 70-й отдельной мотострелковой бригады. Новичков в Афганистане не сразу отправляли на боевые задания, или рейды, как их называли сами военные. Давали время привыкнуть к новому климату, пище, условиям жизни...
В Афганистане Леонид Макушин прослужил полтора года. В 1982 уехал в Калининград, служил командиром взвода, через полгода стал командиром роты. Потом был командиром батальона в Германии, потом вернулся в Калининград. И в 1995 году в звании подполковника ушёл в отставку. Тогда ему было всего 36 лет.
. Имеет правительственные награды, Кавалер ордена Красной Звезды, медали и почетные грамоты за честное и добросовестное выполнение служебных обязанностей
Леонид Макушин справа
Леонид Макушин в центре
О себе и службе в Кандагаре:
Как «кошка» жизнь спасла
На обратном пути с Теренкота произошла вот такая история.
- Еду первым в колонне обратно в часть, вижу поворот небольшой, ну, думаю, здесь должна быть мина. Только глупец не поставит на этом месте мину. Выхожу из танка, разгребаю песок: вот она лежит, целлофановым пакетом прикрытая. Я взрыватель вынул, мину в танк бросил. Еду дальше, буквально метров через сто снова поворот, думаю: тут тоже должна быть мина. Вышел, и точно. Я снова взрыватель открутил, только хотел её вытащить, а сапёры и говорят: «Давай её «кошкой» вынем». А я в ответ: «Да только что такую же снял». Но они настаивают на своём - я согласился. Они «кошкой» зацепили, дёрнули, а мина как рванёт! Оказывается, она стояла на неизвлекаемости, под ней ещё граната была. Подними я её - погиб бы, - рассказал Леонид Алексеевич.
После случая с миной, на следующий день танк Леонида Макушина подрывался пять раз! На последнем подрыве ему пришлось отстать от колонны, чтобы отремонтироваться. В боеукладке был один заряд, одна лента пулемётная, и всё! Пока гусеницы натягивали, к экипажу подошли душманы, но не близко. Остановились за валунами в сорока метрах и закричали: «Русские, сдавайтесь!» Экипаж им ответил последним снарядом. Душманы боялись подходить, ждали, пока стемнеет. Неизвестно, чем бы закончился этот день для нашего героя, но вовремя вернулся комбат Леонида Алексеевича, прикрыл их, пока они ремонтировали танк.
- На войне в судьбу поверишь, когда рядом со смертью ходишь. Ещё один случай со мной был. Едем в колонне на задание, я первым. Неожиданно в моей машине ломается тяга в палец толщиной. Я останавливаюсь, ремонтирую, нас обгоняет другой танк, и его простреливают из гранатомёта. Экипаж погиб, - с болью в голосе произнёс он.
Сейчас Леонид Макушин возглавляет общественную организацию «Союз ветеранов и ветеранских организаций города Омска». Вместе со своими соратниками он проводит встречи ветеранов боевых действий, работает с детьми из детских домов, проводит с ними экскурсии по музею организации. Леонид Алексеевич разрешает им в музее подержать в руках гранатомёт и мины, надеть противогаз и даже взять на память гильзы от патронов. Что поделаешь, если в наше неспокойное время государство должно иметь армию. Хотя бы для обороны... И в ней должны служить истинные патриоты своей Родины!
В настоящее время МАКУШИН Леонид Алексеевич
Председатель ОГОО "Союз ветеранов и ветеранских организаций г.Омска". Член президиума ОГОО "Совет ветеранов и пенсионеров"
Говорят Сослуживцы
Федор Рошиору команир танкового батальона 80-81 : Леонид Макушин наш человек . во всех отношений. Это я точно помню .
Я его даже к ордену Красной Звезды - представлял. .
В ПрессеАфганистан – наша память и боль Леонид Макушин
Дмитрий Валитов
Леониду Макушину из Омска словно судьбой было уготовано стать военным. Детство его пришлось на начало 60-х годов. Культ героев войны, которым было пронизано время, с самых ранних лет сопровождал мальчика и до сих пор живет в самом его сердце. С 1980 по 1982 год в составе Кандагарской бригады он прошел свой путь пыльными дорогами афганской войны со своим танковым взводом.
По следам героев войны
- Я учился школе, которую до Великой отечественной войны окончил будущий герой Советского союза омич Владимир Горячев, - вспоминает Леонид Алексеевич. – В одном из боев он с пятью бойцами сдерживал вражескую атаку и уничтожил 300 фашистов. И когда в дни чествования героя мне доводилось пионером стоять в почетном карауле у его мемориальной доски, я был неописуемо горд. Я и сейчас помню это чувство причастности к чему-то необъятному по своим масштабам и силе. Наше патриотическое воспитание действительно имело содержание и глубокий смысл.
Немаловажную роль в становлении сына сыграла мать Анастасия Макушина, которая в ВОВ была санитаркой на передовой и знала всю горечь войны. Мальчик был воспитан на ее рассказах о войне и воспоминаниях других фронтовиков, что бывали у них дома. Партбилет, который она получила в разгар войны в 1943 году, на всю жизнь стал для нее символом преданности своему отечеству. Интересно, что при этом она была крещеной и никогда этого не скрывала. Видимо правду говорят: «не бывает атеистов в окопах под огнем»…
- Когда я окончил школу, вопрос о выборе профессии для меня не стоял остро. Я знал, что должен служить родине. Было всего два пути: либо танковое училище, либо школа милиции.
Но военные корни дали о себе знать и парень остановился на первом варианте. В 1975 году Леонид Макушин стал курсантом Омского высшего танкового инженерного ордена Красной Звезды училища имени Маршала Советского Союза П.К. Кошевого. В 1979 он окончил училище и в звании лейтенанта по распределению попал в танковый полк на Украину.
Прошло знакомство с личным составом на новом месте службы и начались армейские будни. В один из морозных декабрьских дней на разводе личного состава из уст командира полка прозвучало: «Сегодня наши войска для оказания интернациональной помощи были введены на территорию демократической республики Афганистан». Все офицеры, конечно, сразу поняли, что стоит за этой формулировкой. Война… После развода полк в полном составе написал рапорта о переводе в Туркестанский военный округ. В мае 1980 года рапорт лейтенанта Макушина был подписан.
Кандагарские рейды
- Мы были в числе тех, кто менял первых раненых и убитых, - вспоминает Леонид Макушин. - На пересылке в Ташкенте мы встретили матерых «обстрелянных» солдат. Они всем своим видом показывали свою осведомленность в обстановке и без конца говорили, что в принципе все нормально, служить можно, только куда-нибудь вроде Кандагара попадать не надо. Уж очень там жарко. И в прямом и в переносном смысле. Как это бывает в таких случаях, именно в Кандагар я и попал. Первые боевые действия скрывали, и никто из ребят, встретившихся нам на пересылке, даже не был удостоен боевых наград. И только когда над страной полетели самолеты с цинковыми гробами, утаивать что-то стало нелепо.
Кандагар встретил добровольцев небывалой пятидесятиградусной жарой. В танковом батальоне Кандагарской бригады, куда был назначен командиром взвода молодой лейтенант, вновь прибывшим давали месяц на акклиматизацию. Бывало и так, что солдату не суждено было идти в бой, война заканчивалась для него так и не начавшись. Так случилось с одним из сослуживцев Леонида Макушина- Александром Несиным. В период акклиматизации, ни разу не побывав в боевом рейде, он заразился брюшным тифом и умер. Такая судьба. Смерть на войне это всегда абсурд, всегда случайность, но в таких случаях становится вдвойне страшнее.
- Главный спутник солдата на войне – это страх. Может это и звучит несколько избито, но не верьте тем, кто говорит, что на войне не страшно. Страшила не столько сама смерть, а ее нелепость. Когда твоя жизнь стоит одной случайности, одного выстрела. Но каждый из нас умел совладать с собой и выполнить все поставленные задачи.
Потом начались рейды. Танковый батальон с пехотой обеспечивал прохождение колонн с боеприпасами, продовольствием и ГСМ. В одном из таких рейдов в танке Леонида Макушина прожгло две дырки гранатометом. Коротко по-военному ветеран только отметил, что экипаж остался цел, но ощущение, когда по твоему танку попадают из гранатомета, не из приятных.
Потом начались рейды. Танковый батальон с пехотой обеспечивал прохождение колонн с боеприпасами, продовольствием и ГСМ. В одном из таких рейдов в танке Леонида Макушина прожгло две дырки гранатометом. Коротко по-военному ветеран только отметил, что экипаж остался цел, но ощущение, когда по твоему танку попадают из гранатомета, не из приятных.
- Самым сложным у нас в то время считался рейд в провинцию Теренкот. Раз в полгода наша бригада в полном составе сопровождала колонну из 200 КамАЗов муки, которую в качестве гуманитарной помощи Советский союз завозил в главный город провинции. Для той местности был характерен очень сложный для обеспечения безопасности рельеф. Нескончаемые горы и перевалы, через которые, во что бы то ни стало, мы должны были провести гигантскую колонну. Под беспощадными обстрелами, которые случались на каждом перевале за весь рейд мы теряли убитыми не меньше 20 человек.
Кроме шквальных обстрелов прохождение колонны осложняла высокая плотность минирования. Да еще и мины те были итальянскими в пластиковом корпусе. Миноискатели были бесполезны. Саперным командам вручную, при помощи специальных щупов приходилось прочесывать каждый квадратный метр дороги. Обнаруживалась мина, выкручивался взрыватель, который забрасывали в танк на хранение и колонна двигалась дальше.
- В этом рейде мой танк был полон взрывателями, невозможно было повернуться. Естественно при такой плотности укладки зарядов уберечь технику от подрывов могло только чудо.
Кроме шквальных обстрелов прохождение колонны осложняла высокая плотность минирования. Да еще и мины те были итальянскими в пластиковом корпусе. Миноискатели были бесполезны. Саперным командам вручную, при помощи специальных щупов приходилось прочесывать каждый квадратный метр дороги. Обнаруживалась мина, выкручивался взрыватель, который забрасывали в танк на хранение и колонна двигалась дальше.
- В этом рейде мой танк был полон взрывателями, невозможно было повернуться. Естественно при такой плотности укладки зарядов уберечь технику от подрывов могло только чудо.
На одном из перевалов разом подорвались БТР и два танка, один из них командира взвода. И тут же начался шквальный огонь со стороны гор. Танки были обездвижены. Чтобы вернуть их в строй, нужно было хотя бы натянуть гусеницы. Делать это командиру взвода пришлось лежа под пулями с кувалдой. Танковый экипаж – очень дружная команда. В экстремальных условиях офицерские погоны не дают послаблений, а наоборот – заставляют думать быстрее и брать на себя самые сложные задачи.
Кое-как тогда удалось натянуть гусеницы, взять БТР на буксир и уйти в укрытие. Тот перевал был страшным и неприступным. Взять его удалось только хитростью. В рейде на Теренкот также участвовали и бойцы царандоя – афганской народной милиции. К ним относились с недоверием, было известно, что чуть ли не все афганцы дальние родственники. Не исключалось, что даже те, кто стоял с оружием на стороне советской армии поддерживали связь с душманами. На этот раз было решено использовать это как преимущество. Афганцы-царандоевцы пустили среди своих слух, что русские отходят на 20 километров и собираются взорвать на перевале запрещенную объемную бомбу. Выждав какое-то время, грузовики в сопровождении танков и пехоты снова двинулись на Теренкот. В итоге колонна без единого выстрела преодолела тот, казавшийся неприступным, участок. Из того рейда Кандагарская бригада вышла с большими потерями.
- Бывали сложные дни, до того, что мой танк 5 раз за сутки подрывался на мине. Но вообще, мне грех жаловаться: много раз случалось, как будто сам Бог меня берег. Однажды обезвреживая мину, я выкрутил взрыватель и собирался убрать заряд с дороги. Но тут подбежали ребята, мол, товарищ лейтенант, давайте «кошками» зацепим. «Кошки» - это такие крюки с 30 метровыми тросами. И действительно мина стояла на неизвлекаемости и рванула как только ее сдвинули с места. Под ней была ручная граната с придавленной чекой. Любого, кто попытался убрать эту мину вручную, поджидала смерть. А в другой раз у меня на танке вышла из строя одна тяга, мы замедлили ход, а танк, обогнавший нас, взлетел на воздух. Кто знал, что так будет… На том выезде я все-таки получил ранение, мне посекло осколками спину. Но я считаю это ерундой, вспоминая тех ребят, кто потерял ноги или лишился зрения.
Цена победы
В 1982 году Леонида Макушина перевели в Калининград. Он дослужился до подполковника, был командиром батальона. В 1995 году вышел на пенсию. Про себя ветеран говорит, что война не сильно изменила его. Видимо он морально готов был к этому с детства. Подполковник в отставке до сих пор не верит в пресловутый афганский синдром, мол, после войны люди становятся черствыми и озлобленными. Это, конечно, зависит от каждого, но сам ветеран вынес с войны понимание жизни как высочайшей ценности. Умение получать удовольствие от каждого момента пока ты живешь на этой земле. Вернуться из Афганистана самим собой – наверное, это было единственной возможной победой в этой войне.
Кроме этого война добавила и тактических знаний, потом на учениях он с иронией относился к требованиям командования об идеальном равнении танковых колонн при движении. Многие из теоретических моментов оказались абсолютно бесполезными, а в иных случаях и губительными в условиях реального боя. После войны Леонид Макушин знал каждую тягу и каждый винтик своего Т-55, его сильные и слабые стороны при атаке и маневрах. Но главной дисциплиной, которую он усвоил на войне, была ответственность за жизнь солдата. В танковом училище ее в программе не было. Но за полтора года военных действий в Афганистане взвод молодого лейтенанта не потерял ни одного солдата.
Едва ли не основным вопросом об афганской войне после ее окончания и до сих пор является вопрос «Зачем?». За что были отданы жизни 13 тысяч пацанов. Это только по официальным данным, верить которым не всегда разумно. Это настоящая трагедия для нашей страны, которую нельзя оправдать никакими целями. За тысячами этих потерянных жизней стоят тысячи не созданных семей. Прервалось целое поколение. Ветеран говорит, что ни тогда, ни сейчас не мучается этим вопросом. Все сомнения были отброшены еще в момент выбора профессии. Ведь военный – это человек, который не обсуждает приказы, а действует в интересах своей Родины.
Но иногда человеческое начало берет верх над профессиональным. В свое время Леонид Макушин выразил память и боль по погибшим ребятам в своем стихотворении:
Мы уходим, уходим, уходим, Кое-как тогда удалось натянуть гусеницы, взять БТР на буксир и уйти в укрытие. Тот перевал был страшным и неприступным. Взять его удалось только хитростью. В рейде на Теренкот также участвовали и бойцы царандоя – афганской народной милиции. К ним относились с недоверием, было известно, что чуть ли не все афганцы дальние родственники. Не исключалось, что даже те, кто стоял с оружием на стороне советской армии поддерживали связь с душманами. На этот раз было решено использовать это как преимущество. Афганцы-царандоевцы пустили среди своих слух, что русские отходят на 20 километров и собираются взорвать на перевале запрещенную объемную бомбу. Выждав какое-то время, грузовики в сопровождении танков и пехоты снова двинулись на Теренкот. В итоге колонна без единого выстрела преодолела тот, казавшийся неприступным, участок. Из того рейда Кандагарская бригада вышла с большими потерями.
- Бывали сложные дни, до того, что мой танк 5 раз за сутки подрывался на мине. Но вообще, мне грех жаловаться: много раз случалось, как будто сам Бог меня берег. Однажды обезвреживая мину, я выкрутил взрыватель и собирался убрать заряд с дороги. Но тут подбежали ребята, мол, товарищ лейтенант, давайте «кошками» зацепим. «Кошки» - это такие крюки с 30 метровыми тросами. И действительно мина стояла на неизвлекаемости и рванула как только ее сдвинули с места. Под ней была ручная граната с придавленной чекой. Любого, кто попытался убрать эту мину вручную, поджидала смерть. А в другой раз у меня на танке вышла из строя одна тяга, мы замедлили ход, а танк, обогнавший нас, взлетел на воздух. Кто знал, что так будет… На том выезде я все-таки получил ранение, мне посекло осколками спину. Но я считаю это ерундой, вспоминая тех ребят, кто потерял ноги или лишился зрения.
Цена победы
В 1982 году Леонида Макушина перевели в Калининград. Он дослужился до подполковника, был командиром батальона. В 1995 году вышел на пенсию. Про себя ветеран говорит, что война не сильно изменила его. Видимо он морально готов был к этому с детства. Подполковник в отставке до сих пор не верит в пресловутый афганский синдром, мол, после войны люди становятся черствыми и озлобленными. Это, конечно, зависит от каждого, но сам ветеран вынес с войны понимание жизни как высочайшей ценности. Умение получать удовольствие от каждого момента пока ты живешь на этой земле. Вернуться из Афганистана самим собой – наверное, это было единственной возможной победой в этой войне.
Кроме этого война добавила и тактических знаний, потом на учениях он с иронией относился к требованиям командования об идеальном равнении танковых колонн при движении. Многие из теоретических моментов оказались абсолютно бесполезными, а в иных случаях и губительными в условиях реального боя. После войны Леонид Макушин знал каждую тягу и каждый винтик своего Т-55, его сильные и слабые стороны при атаке и маневрах. Но главной дисциплиной, которую он усвоил на войне, была ответственность за жизнь солдата. В танковом училище ее в программе не было. Но за полтора года военных действий в Афганистане взвод молодого лейтенанта не потерял ни одного солдата.
Едва ли не основным вопросом об афганской войне после ее окончания и до сих пор является вопрос «Зачем?». За что были отданы жизни 13 тысяч пацанов. Это только по официальным данным, верить которым не всегда разумно. Это настоящая трагедия для нашей страны, которую нельзя оправдать никакими целями. За тысячами этих потерянных жизней стоят тысячи не созданных семей. Прервалось целое поколение. Ветеран говорит, что ни тогда, ни сейчас не мучается этим вопросом. Все сомнения были отброшены еще в момент выбора профессии. Ведь военный – это человек, который не обсуждает приказы, а действует в интересах своей Родины.
Но иногда человеческое начало берет верх над профессиональным. В свое время Леонид Макушин выразил память и боль по погибшим ребятам в своем стихотворении:
Покидаем мы Афганистан.
Мы уходим, уходим, уходим,
Но сердца оставляем мы там.
Там в безводной и жаркой пустыне,
Там в высоких холодных горах.
Мы уходим, уходим, уходим.
Вкус песка до сих пор на зубах.
Поднимите глаза, посмотрите:
С неба детские лица глядят.
Это лица детей не рожденных,
Это дети погибших солдат.
Да не все перешли через речку,
Да не все перешли через мост.
За рекой навсегда оставляем
Из погибших мы вечный форпост.
Мы ребята должны обещать им
Наши жизни достойно прожить,
За себя и за них обязуясь,
И работать и жить и любить.
Сейчас Леонид Макушин с женой и дочерью живет в Омске.
Возглавляя местное отделение организации ветеранов боевых действий в Афганистане, он активно участвует в решении насущных проблем ветеранов.
Возглавляя местное отделение организации ветеранов боевых действий в Афганистане, он активно участвует в решении насущных проблем ветеранов.
