Писать о командире первой десантно-штурмовой роте старшем лейтенанте Кузьмине Валерии Геннадьевиче непросто. С одной стороны – свой в доску, а с другой –расстрельная статья по делам его. Профессионально подготовленный военный с отличными характеристиками из Союза, и самые большие потери в роте уже здесь, в Кандагаре. Все-таки Афганистан был как лотерея. Кому-то давал шанс отличиться, а кого-то загонял в жизненный угол. Под Богом-то все ходим. И примером в этом была наша первая рота.
Олега Филиппова я пару раз только видел в бригаде, когда он приезжал с пустыни, где несла службу его рота, и заходил к нам в батальон, в свою бывшую первую роту. Война все-таки сближает людей очень здорово. Доходили слухи, что он был снят из-за двух солдат, сбежавших в Пакистан, переведен в пехоту командиром взвода, но там хорошо себя зарекомендовал и стал опять ротным.

В общей сложности первой ДШР командовал всего месяц. В конце мая прибыл, а 3 июля Хлань и Рыков сбежали в Пакистан. Что можно сделать за месяц только прибывшему на службу офицеру? Теоретически что-то можно. А практически… Он уже роту на войну начал водить, хотя и был запрещающий приказ первые три месяца вновь прибывших из Союза на войну не посылать.
Начал потихоньку ориентироваться в обстановке. Но, как говорят. Филиппов оказался не в том месте и не в то время. Его сменил капитан Александр Гринь. Назначение профессионального танкиста. Только прибывшего из Союза, где до этого шесть лет прокомандовал учебным танковым взводом, как-то не вязалось с выдвижением его на должность командира десантно-штурмовой роты. Но как офицер дисциплинированный, волевой, Александр Сергеевич осваивает премудрости нового для себя рода войск.
Подрыв прервал кандагарскую службу танкового капитана, но благодаря своему мужеству, воле, несмотря на инвалидность, Александр Гринь из армии не ушел и продолжил службу, закончив её подполковником в военкомате. Наступила очередь командовать ротой Валерию Кузьмину, которому на тот момент было двадцать четыре года.
Уссурийское суворовское военное училище Валера окончил в 1977-м году. Первый взвод, шестая рота. Офицером-воспитателем был Виктор Филиппович Чугунов. Впечатление об этом времени остались наилучшие: прекрасные отношения в коллективе, одинаковые ко всем требования со стороны командиров. Дальнейшая учеба продолжилась в ДВВОКУ. После училища назначили командиром взвода под Биробиджан, в полк, который дислоцировался в тридцати километрах от границы. Взвод был в числе лучших в части. Через полтора года предолжили должность командира роты в Афганистане. В марте 1983 года прибыл в Кабул, в кадрах предложили должность взводного десантно-штурмового батальона в 70-й бригаде.

   
Начало службы было отрезвляющим. На боевом выходе в роте погибает сразу почти взвод с двумя офицерами – С.Смольским и Т.Жидаевым. Все происходило в зеленой зоне под Кандагаром. Местность сложная. Виноградники в виде сплошных траншей, гранатовые сады, дувалы, сушилки для винограда, арыки. Видимость до ста метров. Использование боевой техники просто невозможно. Были на реализации разведданных.
   
Один взвод пошел вперед, духи его пропустили, дали возможность зайти поглубже, потом отсекли, окружили и методически всех расстреляли, используя для этого ДШК, гранатометы и стрелковое оружие. Одни расстреливали, другие плотным вторым кольцом не пускали пытавшихся помочь окруженным.
Сам Кузьмин на этом выходе не был, но понял, что под словосочетанием «интернациональная помощь» скрывается обыкновенная война. Через полгода после прибытия он становится заместителем командира роты, а после подрыва Александра Гриня временно, а потом и штатно становится командиром первой десантно-штурмовой роты.
Как его можно было охарактеризовать тогда? Смелый, подготовленный офицер. Командуя пулеметным взводом, отличался вдумчивостью, пулеметчиков к войне готовил серьёзно. Но главное, у него не было командира с боевым опытом, который бы мог его чему-то научить. До Филиппова ротный, которого он приехал менять, на войну уже не ходил, да и не было той необходимости. А Филиппов и Гринь прибыли в Афганистан позже его, и боевого опыта у них ещё не было. Одной из целей ротного выполнять боевую задачу и сохранить при этом людей. Что главнее? Жизнь человека важнее всего. Но учили нас в военном училище, а боевой приказ всегда нужно выполнять. Как быть? Наверное, в этом и заключается искусство и предназначение командира – при минимуме иметь максимум. А в идеале вообще без потерь.
По моему личному убеждению, старший лейтенант Кузьмин интернациональный долг перепутал с битвой за Москву в 1941 году – «отступать некуда, позади Москва», и Сталинградской битвой в 1942 году – «за Волгой для нас земли нет». Можно. Можно было учиться у Игоря Запорожана, у Сергея Багнюка. К сожалению, этого не произошло, и к середине 1984 года больше половины потерь десантно-штурмового батальона были только в первой роте. Последней каплей стала смерть минометчиков Лагадыря и Панкратова. Тогда ротный проявил ненужную инициативу, без разрешения командира батальона отправив бойцов искать трубу от миномета, которая и привела к гибели этих солдат.
Командир бригады подполковник Логинов знал о больших потерях в первой роте и после этого случая отдал приказ откомандировать виновного из Панджшера в бригаду, в Кандагар. Вторая мотострелковая рота, в которую Кузьмина назначили командиром, занималась охраной коммуникаций и сопровождением колонн, выходя на блокпосты на особо угрожаемые направления, откуда возможны были диверсии. Из приданных средств усиления был танковый взвод и расчет ЗСУ-23-4 «Шилка». Командный пункт ротного находился в одном из взводов на господствующей вершине.

В один из вечеров наблюдатели обнаружили огни идущего по пустыне транспорта. На перехват послали БТР. Позже выяснилось, на двух машинах везли селитру и мануфактуру. Что такое селитра? Продукт двойного назначения. Можно использовать как удобрение, а можно и как составляющую часть фугаса.
Решение приняли на месте и всех уничтожили. Подошел танк на помощь, и механик решил опрокинуть авто. Ткнул, зацепился пушкой, она ушла в башню и сошла с направляющих. На следующий день выход на сопровождение, а танк не боеготов. После разбирательств нашли вещи у бойцов, которые те взяли с собой. И началось…

Сейчас можно рассуждать, что ротный должен был контролировать поступки своих подчиненных. Но когда утром рота выходит на сопровождение колонн, за безопасность которых ротный отвечает на своем участке, а в ночь перед этим какие-то машины везут компоненты взрывчатого вещества, про нужды местного сельского хозяйства как-то не задумываешься.
Начали разбираться, а потом всё затихло. Кузьмин к этому времени двадцать месяцев безвылазно находился в Афганистане, без отпуска, как говорят, в интересах служебной необходимости. За последние четыре месяца два раза подрывался на БТРе, но в госпиталь не ложился. Что он видел за это время? Кровь, грязь, смерть, испепеляющую жару, существование на грани жизни и смерти. И монотонное изнуряющее однообразие. Ведь находились в отрыве от бригады.
В такой ситуации любой человек доходит до полного безразличия к окружающей действительности. Парадокс заключается ещё в том, что жили и действовали на реальной войне, а законы действовали как мирные. Ведь мы не воюем, а оказываем помощь. Гуманитарную, техническую, интернациональную. Но не воюем.
Был бы Кузьмин в батальоне, думаю, такого ничего не произошло. К вопросам мародерства относились очень жестко. Единственное, что разрешали взять солдату с убитого, это часы. Они нужны были для дела. А на остальное – табу.


Когда Кузьмин уехал в отпуск, дело по убитым и сожженным машинам вспыхнуло с новой силой. Встречал отпускника на кандагарском аэродроме уже сам военный прокурор.
Очень четко до сих пор помню этот момент, когда он уже сидел на гарнизонной гауптвахте, и я его решил навестить. Вечером приехал к нему. На территории гауптвахты встретил бывшего старшину третьей роты, тоже ожидавшего суда, прапорщика Валентина Майковца, который даже здесь занимался какими-то внутренними хозяйственными вопросами.
Кузьмина из камеры не выпускали. Но меня пропустили. Валера признавал вину. Виноват, отвечает, значит виноват. Внешне да и внутренне он был спокоен, причем без какой-либо рисовки.
На суде Кузьмин даже не делал попыток оправдаться. Да, командир роты за всё несёт полную ответственность. Исключили из партии, разжаловали до рядового, лишили наград и приговорили к расстрелу. Военный трибунал на открытом судебном заседании в Кабуле вменил ему злоупотребление властью.
«При таких данных, - было объявлено в приговоре, - несмотря на то, что Кузьмин положительно характеризуется, участвовал в боевых действиях, был ранен, награждён медалью «За боевые заслуги» и в содеянном чистосердечно раскаялся, суд считает этого подсудимого исключительно опасным для общества, а последствия его действий особо тяжкими, всвязи с чем считает необходимым назначить ему исключительную меру наказания – смертную казнь, применить конфискацию имущества, лишить воинского звания». Приговор датирован 31 мая 1986 года.

После приговора – пустота. В этой пустоте прожил полтора года. Одиночная камера полтора на два метра, нары, привинченный стол. Утром просыпается, сто пятьдесят-двести отжиманий, приседаний. И ходил. Целый день. Больше всего, сто выводило из равновесия, это бабайская музыка, которая доносилась из репродукторов, находящихся на территории следственного изолятора. С подъема до отбоя. Жена приехала один раз, сразу дал ей развод. Отец не выдержал, отравился.
Адвокат подал прошение на помилование сразу после приговора, но его отклонили. Была сделана ещё одна попытка, написали письмо на имя А.А.Громыко, который тогда был Председателем Президиума Верховного Совета СССР. И высшую меру, расстрел, заменили на пятнадцать лет.
Когда после полутора лет отсидки в замкнутом пространстве Кузьмина вывели из камеры к начальнику тюрьмы, был конец 1986 года. Прошел метров десять, ноги сами подкосились, и он упал. Двигаться дальше не было сил. Полтора года просидел без прогулок и почти без движения. Но если бы не выполнял физических упражнений, было бы ещё хуже.
Потом был город Ивдель Сведловской области. Учреждение Н240/5. Это была единственная колония в Советском Союзе, в которой сидели все, кому расстрел заменили на пятнадцать лет. Всего около четырехсот человек. Люди разные, от уголовников-рецидивистов до заместителя министра МВД Узбекистана.
Треть срока нужно было отсидеть в камере, а потом десять лет отработать на производстве. Под конвоем, с собаками, вокруг колючая проволока, зимой минус пятьдесят шесть градусов. Окончил курсы электролебедчика, моториста бензопилы, выучился на машиниста башенного крана, каменщика. Знал, что спасение только в одном – в работе. И он работал. Крановщиком, мотористом, стропальщиком, электролебедчиком, мастером погрузки вагонов.
15 декабря 1989 года Пленум Верховного Совета СССР принял постановление об амнистии бывших военнослужащих ограниченного контингента советских войск в Афганистане, совершивших преступления. После пяти с лишним лет отбывания срока Кузьмин вышел на свободу. Женился, работает, живет в одном из городов постсоветского пространства. Жизнь продолжается.


Фото август 2016