На фото Шерхан, минометная батарея 1 ММГ Имам-Сахиб, февраль 1989 года,  Из воспоминаний Ивана Михайловича Коробейникова, генерал-лейтенанта, с 1983 по 1990 гг. выполнявшего интернациональный долг на территории Афганистана, с 1987 по 1990 гг. в качестве начальника войск Среднеазиатского пограничного округа КГБ СССР. "Подготовка к выводу Пограничных войск с территории Афганистана началась примерно с мая 1988 года, сразу после первого этапа вывода некоторых частей и соединений 40 Армии. В обеспечении вывода войск непосредственно на границе принимала активное участие оперативная группа пограничных войск во главе с первым заместителем Начальника пограничных войск генерал-полковником И.П. Вертелко. Ориентируясь на середину февраля 1989 года, командование округа разработало развернутый план вывода подразделений погранвойск, выполняющих боевые задачи на территории ДРА, который после доработки был утвержден командованием Пограничных войск. Существо подготовки состояло в необходимости развернутого строительства жилья для офицеров, прапорщиков и членов их семей, жилых, служебных и хозяйственных помещений для размещения выводимого контингента войск, восстановлении учебных центров и создании фактически заново учебно-материальной базы. За годы пребывания на сопредельной территории в гарнизонах были сосредоточены значительные запасы материальных средств, необходимые для жизни, быта и ведения боевых действий в условиях войны. Их необходимо было вывезти на базу пограничных отрядов на территории СССР. Особое место в планах вывода войск занимало создание условий для беспрепятственного движения войск на маршрутах вывода и минимизации возможного огневого воздействия бандформирований. Также необходимо было подготовить к маршу личный состав и боевую технику, организовать работу всех служб тыла по приему мотоманевренных групп, согласовать участие местных советских и партийных органов во встрече наших военнослужащих. Со всеми этими задачами в основном справились успешно. В короткие сроки были мобилизованы все ресурсы Главного управления пограничных войск и округа. С пониманием отнеслись к решению наших проблем руководители Туркмении, Узбекистана и Таджикистана, которые выделили силы и средства для строительства многоквартирных жилых домов в поселке "Керки", городе Термезе, поселке "Московский". Силами Военно-строительного отряда (ВСО) округа были возведены дома в городах Серахс, Тахта-Базар, Мары, Термез, Хорог. Прямым назначением со всего Союза в части округа шли строительные материалы. Контроль и помощь в строительстве осуществлял заместитель начальника Пограничных войск КГБ СССР генерал-лейтенант В.С. Донсков. Непосредственное руководство на местах осуществляли начальник тыла округа полковник И.М. Наконечный и начальник ВСО округа полковник Ганичев. Высокие организаторские способности проявили начальники пограничных отрядов афганского направления в то время полковники Н.С. Резниченко (Тахта-Базар), В.В. Самохин (Керки), В. Дмитренко (Термез), И.А. Харковчук (Пяндж), М.М. Валиев (Московский), К.В. Тоцкий (Хорог). Не ослабляя внимания охране государственной границы, они создали временные строительные группы из числа военнослужащих имеющих строительные специальности, местных специалистов и по утвержденным проектам организовали строительство казарм для размещения личного состава подлежащих выводу подразделений. Решением командования Пограничных войск в распоряжение округа были приданы две бригады специалистов по бурению скважин с техникой, которые п ... Читать дальше »

 Ш И Н Е Л Ь 
Вы читали, наверное, про гоголевского Акакия Акакиевича, которого сгубила шинель? А вот про лейтенанта Горемыкина, которого тоже погубила шинель, вряд ли кто слышал. Так вот прочтите. Невероятная история, но в армии еще и не такое случается. "Срочную" Горемыкин отслужил во Вьетнаме, закончил с отличием военное училище и приехал по распределению в маленький сонный гарнизон у самой польской границы, громко прозванный в народе Рио-де-Корнэо. А всего-то в Рио было семь досов (домов офицерского состава), три казармы, столовая и офицерская общага, в которой и поселился лейтенант-холостяк. И надо же такому случиться - украли у лейтенанта Горемыкина в общаге шинель. Сам по себе случай довольно-таки обычный и ничем не примечательный, но в Корнэо он целый месяц обсуждался женщинами на лавочках у подъездов, Ваньками-взводными в "курилках" и полковыми начальниками в штабах. Но постепенно эта история стала забываться. Прошло два года. Подошло время лейтенанту "старшего" получать. Он уже и ящик водки закупил - звание "обмывать". - Как же Горемыкину на "старшего" посылать?! Он же вор, шинель в общаге украл, - возмутился командир. - Кажись, у него украли... Правда, я точно не помню, - засомневался замполит, - но я разберусь. - Вот-вот, разберись, а со званием пока повременим. - Правильно, повременим, - согласился замполит с командиром, и вскоре вслед за ним ушел на повышение. Лейтенант Горемыкин был парень гордый, разбираться в том, почему звание задержали, не стал. Прошло время. Служил лейтенант хорошо, товарищи его уважали, и командиры не жаловались. И подал Горемыкин заявление на вступление в ряды Коммунистической партии. - В воровстве он был замечен, звание ему задержали. Куда спешить? Присмотреться надо к человеку. Повременим, - решили в парткоме. Время шло. Женился Горемыкин. "Старшего", в конце - концов, получил. Работал добросовестно, "горел" на службе, а тут должность ротного в батальоне освободилась, и предложили кандидатуру Горемыкина. - Кого подсовываете? Он там у вас какими-то темными делами занимался, в воровстве замечен, ему звание задержали, в партию не приняли, а вы его - на роту! Да вы знаете, что на роту идут только члены КПСС? У вас что, взводных, достойных повышения, нет? - возмутились кадровики и прислали "своего". Старший лейтенант Горемыкин на судьбу и начальство не жаловался, а только к службе стал относиться все хуже и хуже. Выпивать начал. Предупредил его пару раз командир, а потом и на суд чести младших офицеров вытащил. Разжаловали Горемыкина до лейтенанта. Жена с ребенком ушла. В 1979 году началась война в Афганистане, Горемыкин подал рапорт. Он не гнался за "длинным рублем", и не чувство долга его туда гнало, а просто хотел человек убежать от себя. Но ему, как офицеру с "подмоченной" репутацией, отказали и в этой привилегии - сложить голову за чужое отечество. После этого лейтенант горько запил... Судили его еще несколько раз... На последнем суде, зимой, решили, что "ценности для Вооруженных Сил лейтенант Горемыкин не представляет" и постановили: "Уволить из рядов Советской Армии за дискредитацию высокого звания советского офицера". Но опоздали... Лейтенант пьяным заснул под забором, схватил двухстороннее воспаление легких, недолго похворал и помер. Начальство, привыкшее к его невыходам на службу, узнало о смерти Горемыкина только тогда, когда позвонили из госпиталя и потребовали забрать тело. Через три месяца пришел из Москвы приказ об увольнении Горемыкина, а еще через некоторое время - затерявшийся где-то в штабах орден "Красного Знамени", присвоенный Горемыкину за Вьетнам. - Ошибочка, наверное, вышла. Это не нашему Горемыкину, разобраться надо, - решили командир с замполитом. Прошло время. Прибывший в полк молодой "дикорастущий" замполит полка майор Лапа, перебирая от нечего делать бумаги, извлек из глубины сейфа пыльную коробочку с орденом "Красного Знамени". Чей это орден и как попал в сейф, никто не знал. п. Корнево, Калининградской обл., 1982 год.
НАПАДЕНИЕ НА ПОСТ 
Дивизионные склады боеприпасов в Погореловском гарнизоне находились в тайге, ки ... Читать дальше »

За голову Ермакова в Афганистане авторитетный полевой командир Ахмад-Шах Масуд объявил награду - полтора миллиона долларов. Гигантская сумма! Как ему удалось сохранить жизнь, не попасться на уловки охотников за головами? Какие курьезные случаи страшной войны помогали сохранять присутствие духа? На долю генерала выпали трудные первые годы афганской войны, когда выявилась слабая готовность советских войск к боевым действиям в незнакомых для них условиях горно-пустынной местности. Что для него было самым сложным на той войне? Правдивый рассказ о себе и о времени, которое он не выбирал - легендарного вице-президента клуба военачальников Российской федерации Виктора Ермакова в программе

Сейчас, я думаю, что уже, по прошествии 30 лет со дня прошедших событий, можно кое-что и рассказать своим славным бойцам и офицерам дшб. Некоторые переговоры по радио буду приводить по памяти (приблизительно), с учётом 30-летней давности. Вы знаете, что в зелёнке направо, налево, вперёд назад видно не очень далеко и в принципе, можно нарваться на духов - на бросок гранаты (20-40 метров). Поэтому комбату нужно иметь хорошую память (местность на карте) и как шахматисту моделировать и постоянно держать в голове боевой порядок батальона - до усиленного взвода, отдельного взвода, головного дозора в той или иной роте включительно. В той операции я впервые решил в ночное время использовать для обозначения флангов рот осветительные мины миномётной батареи, которая вместе с "бронёй", естественно, осталась в пустыне. Суть эксперимента в том, что миномётчики стреляли осветительными минами таким образом, что спускаясь на парашютах они начинали срабатывать не в воздухе, а на земле, вызывая пожары, если попадали на крыши домов кишлаков или сушилок, других построек. Таким образом обозначался правый, левый фланг роты и дальнейшее направление наступления батальона, роты. Это очень помогало подразделениям батальона ориентироваться ночью при выполнении боевых задач. Кроме того я приказал командиру взвода связи определить "секретную" радиочастоту и сигнал для всех командиров батальона (как предчувствовал - с тех пор это было правилом), по которому переходить на неё, с целью, чтобы нас никто не мог прослушивать и мешать, в том числе и командование бригады, в определённых ситуациях. Так мы и входили в зелёнку, используя пожары от 120 мм мин для лучшей управляемости батальона. Я предпочитал учить батальон воевать ночью. Это гораздо труднее, чем воевать днём. Но при этом я прекрасно понимал психологию духов. Если мне трудно, то насколько труднее необученным духам нам сопротивляться, при наличии у нас прицелов ночного видения, ночных биноклей. Кстати потери при ведении боевых действий ночью у нас в батальоне были близки к 0. Я добился того, что например колонна БМП могла двигаться ночью без единого габаритного огня, не то что фар, даже со СМУ - только искры из выхлопных труб некоторых машин и лязг гусениц по асфальту мог выдать движение где-то в ночи колонны. Командиры мотострелковых батальонов мой батальон называли между собой "попрыгунчиками", или "ночниками". Так батальон и углубился в зелёнку. Где-то днём головной дозор 1 дшр вступил в боевое соприкосновение с духами. Расстояние между головным дозором и основными силами роты было недостаточным (очень близким - должно быть на удалении прицельного огня основных сил), поэтому в роте пошли большие потери. Головной дозор для того и предназначен, чтобы первым обнаружить (по возможности) противника и сообщить об этом командиру роты, взвода для последующего принятия ими решения для организации боя. В крайнем случае ГД может погибнуть, но взвод, рота, будет жива. В это время батальон был развёрнут в боевой порядок и прочесывал зелёнку имея три роты в первом эшелоне (по фронту километра 1,5-2). Справа и слева от дшб шли мотострелковые батальоны. Получив доклад командира 1 дшр о бое, я выдвинулся с небольшой группой в район боевых действий 1 дшр. Прибыв в район боевых действий 1 дшр оценил обстановку (бой кипел во-всю, стонали раненые на открытой местности, лежали мёртвые бойцы и духи, в том числе раненые) и принял решение прекратить огонь. Дал команду 1 дшр прекратить огонь. Смотрю и слышу, что и духи перестали стрелять. Дал команду организовать вынос раненых и убитых в безопасное место. Духи не стреляют, нам не мешают эвакуировать своих, мы им не мешаем (они утащили всех своих). Принесли всех наших, выложили в одну шеренгу. Картина тяжёлая (5 убитых, около 10 раненых, из них 4 тяжёлых). Этой операцией командовал зам.командующего 40-й Армией (фамилии не помню, он только приехал в то время в Кабул из Союза и это была первая операция под его руководством). Раненым срочно требовалась квалифицированная медицинская помощь. Мы в зелёнке, вертолёт посадить негде. Ночь. Время 1 или 2 ночи (если не изменяет память). Доложил комбригу о положении ... Читать дальше »